Как ЦИК постановил уничтожить доказательства фальсификаций Общероссийского голосования
Год назад прошло Общероссийское голосование по вопросу одобрения поправок в Конституцию. Я наблюдал за ходом этой уникальной акции целую неделю на трёх участках нашего муниципалитета город-курорт Геленджик, но спустя год история всё ещё не завершена.
На одном, в хуторе Бетта, где мы с коллегой наблюдали суммарно всю неделю в статусе наблюдателей от Общественной палаты, голосование прошло честно и результат у «Нет» был самым высоким.
На втором, в Кабардинке, я был в статусе представителя СМИ, комиссия сфальсифицировала досрочное голосование и накинулась на меня с кулаками, когда я стал фиксировать пустые книги списка избирателей.
На третьем, в школе № 3 Геленджика, мы с коллегой унесли свои бюллетени домой, понимая на опыте прошлого наблюдения в данной комиссии, что педагоги обязательно подделают результаты, а нам нужны будут документальные доказательства, а не просто математические доводы. И мы их получили — бюллетени с печатями и подписями членов комиссий. Но и математические доводы тоже получили, оценка дала аж тысячу вброшенных бюллетеней.
Разбирательства
Так вот, год назад мы подали заявления о преступлении в Следственный Комитет: я подал 9 июля, а коллега, Светлана Тережоль — 10 июля прошлого года. СК переслал наши заявления о преступлении в избирком, и мы начали судиться, поскольку УПК обязывает СК проводить доследственную проверку.
Жалоба Светланы была принята судом лишь с третьего раза. Заседание состоялось 28 июня 2021. На него СК принёс бумагу, что они лишь сейчас, спустя год, усмотрели в заявлении признаки преступлений по ст. 142 и 142.1 УК РФ, показав рапорт, составленный за 2 часа до суда.
Моя жалоба судом была принята с первого раза, заседание несколько раз откладывалось, но в итоге городской суд мне отказал. Краевой суд 10 июня был забавным: судья был возмущён постоянным предъявлением бюллетеня и 7-кратным упоминанием математического факта, что если унесли бюллетень — их должно было стать меньше. Судье не понравилось, что столь простой и очевидный случай разжёвывают, как трёхлетнему ребёнку, и удовлетворил жалобу — вернул дело на новое рассмотрение.
Теперь я 13 июля буду снова в городском суде доказывать, что СК обязан проводить доследственную проверку, а не пересылать заявление о преступлении в избирком.
Заметают следы
Но есть одна тонкость — в ТИК Геленджикская посмотрели на постановление ЦИК от 10 июня 2020г. № 252/1861-7 «О Порядке хранения и передачи в архивы документов, связанных с подготовкой и проведением общероссийского голосования по вопросу одобрения изменений в Конституцию Российской Федерации, и Порядке уничтожения документов, связанных с подготовкой и проведением общероссийского голосования по вопросу одобрения изменений в Конституцию Российской Федерации» и постановили — до 5 июля уничтожить все значимые документы. А Постановление ЦИК (выделение и сокращения мои) гласит:
Я хотел бы подчеркнуть важный момент. У ЦИК была власть самолично определить порядок, как и сколько будут храниться ключевые документы — и ЦИК определил, что хранение будет длиться всего год. Но весь этот год мы потратили, чтобы просто убедить СК хотя бы начать делать свою работу, убедить, что произошло преступление!
Мы со Светланой подали ходатайства в СК о немедленном изъятии документации из ТИК, но скорее всего следователь будет бездействовать, и через четыре дня на свалке Геленджика появится кучка пепла, которая могла бы убедительно доказать, что математика права, и почти все комиссии муниципалитета воспользовались отсутствием наблюдателей для фальсификации итогов того голосования.
В ЦИК часто сетуют, что у них нет необходимых полномочий вроде законодательной инициативы, чтобы что-то сделать по уму. Год назад полномочия полностью определить порядок были. Как они были использованы? ЦИК постановил поскорее уничтожить следы самой массовой фальсификации итогов голосования в истории России.
