Голосование перенесено, проблемы остались

День голосования на недореферендуме (слово придумано Александром Кыневым) перенесен на неопределенный срок. Конечно, хотелось бы, что этот недореферендум канул куда-нибудь вместе с поправками и самим коронавирусом. Но, судя по всему, от него не откажутся. Да и юридической возможности отказаться я не вижу.

Так что обсуждение приходится продолжать. Но, поскольку времени стало больше, можно обсуждать немного спокойнее.

25 марта в «Инсайдере» была опубликована прекрасная статья Андрея Бузина. 26 марта вышел мой доклад на сайте «Голоса», а на следующий день — моя статья в «Медузе». Во всех трех публикациях речь идет о дефектах — больших и маленьких — этого самого недореферендума. Все разобрано по косточкам.

Но вот что меня больше всего смущает. Очень многие воспринимают нашу критику недореферендума как аргумент за его бойкот. А это неверно. В одной из своих недавних статей я попытался объяснить — почему. Здесь продолжу тему — она того требует.

Мы пишем о том, что правила недореферендума таковы, что не позволят выявить действительную волю народа. Но мы примерно то же самое пишем и о выборах.

Президент сказал, что хочет узнать мнение народа о предложенных поправках. Но мы понимаем: если бы он этого действительно хотел, то сделал бы все иначе.

В тех условиях, в которых будет проводиться недореферендум (независимо от даты голосования) мы получим большое количество голосов «за» от людей, оболваненных массированной пропагандой. И еще немалое количество вброшенных голосов. Отсюда и наш вывод: воля всего народа выявлена не будет.

Но это совсем не основание для того, чтобы те, кто против поправок, не попытались выразить свою осознанную позицию. Другой такой возможности никто не предоставит.

Против участия в голосовании обычно выдвигают два рода аргументов. Во-первых, говорят, что те, кто участвуют, якобы легитимизируют процедуру. Аргумент заезженный, про выборы обычно слышно то же самое.

Очень тяжело спорить с химерами. Перефразируя Маяковского, я бы сказал, что «сказка о легитимизации — интеллигентская чушь».

Тот, кто думает лишь о том, чтобы показать фигу власти, должен задуматься вот о чем. Явка — далеко не главный показатель легитимности. И для власти она далеко не главная цель. Результат для нее всегда важнее. При этом на президентских выборах был важен именно результат лидера. Сколько проголосовало за его соперников, было не так существенно: большинство из них были лояльны лидеру, и голосование за них можно было не воспринимать как голосование против. В данной кампании власти важно, чтобы голосов «за» было как можно больше, а голосов «против» как можно меньше. Поэтому власть здесь больше, чем где-либо, заинтересована в повышении явки лояльного электората и снижении явки протестно настроенных избирателей.

Аргументы второго рода — в основном о фальсификациях. В них есть рациональное зерно, и потому с ними вполне можно и нужно спорить.

Иногда утверждают, что у этого голосования нет правил. Поэтому, мол, в нем участвовать не надо, а вот в выборах — другое дело.

Это не так. Правила, безусловно, есть. Они плохие, можно даже сказать безобразные. Но и на выборах правила не очень хорошие. Хотя, конечно, на выборах правила лучше. Пока.

Вот в чем беда-то. Это я пишу первый раз. Раньше у меня было больше оптимизма. Но теперь я уже ясно вижу: правила проведения выборов будут ухудшаться. И — не хотелось бы быть большим пессимистом — но есть опасение, что в недалеком будущем правила выборов станут сильно похожи на правила нынешнего недореферендума.

И что? Мы тогда откажемся и от участия в выборах? И что останется? Участие в санкционированных митингах и шествиях, правила согласования которых не лучше правил выборов. Или участие в несанкционированных акциях с неизбежным затем взаимодействием с правоохранительными органами и судом, которые не более легитимны, чем выборы.

Я все вспоминаю, как Григорий Явлинский в 2004 году отказался участвовать в президентских выборах. Если бы только лично отказался, нет, запретил членам партии поддерживать других кандидатов. Ну и что? Прошло 8 лет, выборы не стали ни чище, ни легитимнее, но Григорий Алексеевич понял, что участвовать все-таки надо. Но после такого перерыва это стало гораздо труднее.

А апеллировать к фальсификациям — все же слабый аргумент. Не пойдешь голосовать — за тебя могут вбросить. Пойдешь — могут твой бюллетень переложить не в ту пачку. Разница лишь в том, что в первом случае твой голос гарантированно не будет засчитан, а во втором есть шанс, что засчитан будет. И этот шанс тем выше, чем более активны будут твои единомышленники.

И последний аргумент — для тех, кто придает значение словам. Забавно, но на выборах мы — избиратели. А здесь нас всех называют участниками голосования (кто не верит — пусть посмотрит закон и Порядок голосования). И тех, кто придет, и тех, кто не придет. Так что имейте в виду: даже если вы бойкотируете голосование, вы все равно его участники.