Любая система интернет-голосования обладает фундаментально неустранимыми недостатками

Посмотрел интересную беседу про систему интернет-голосования в Эстонии, организованную движением «Голос». В эфире участвовали: политолог из Эстонии Пеетер Тайм, опытный программист и исследователь выборов из России Иван Шукшин, политолог Давид Канкия и журналистка Валерия Павлюк.

Раньше я много слышал об эстонской системе от разработчиков из ДИТ Москвы, Ростелекома, некоторых депутатов, чиновников, экспертов, представителей ЦИК России, обеих общественных палат, которые практически на каждом совещании или круглом столе приводили эту систему в качестве восхитительного примера открытости и безопасности и таким образом аргументировали правильность взятого вектора в сторону внедрения интернет-голосования в нашей стране. После внедрения двух непроверяемых, как в результате оказалось, систем интернет-голосования, названных у нас системами ДЭГ, и появления в России многочисленных вопросов, жалоб, претензий, отрицательных отзывов и судов, я ещё долго слышал про то, что эти системы ещё можно сделать такими же хорошими, проверяемыми, безопасными и с переголосованиями, как в Эстонии (где жалоб, кстати, тоже много).

Эта беседа об эстонской системе интернет-голосования от непосредственных участников, среди которых был и опытный программист, очередной раз подтверждает верность очевидной мне позиции, заключающейся в том, что любая система интернет-голосования обладает фундаментально неустранимыми недостатками, лишающими членов избирательной комиссии и наблюдателей возможности самостоятельно убедиться, что избиратель действительно существует, что на него в момент голосования не оказывалось давление, что была обеспечена тайна голосования, что голос избирателя поступил в комиссию без искажений.

Гипотетически доступная проверка даже маленькой части этой сложной технической системы требует от обладателя конституционных прав неимоверно большого уровня знаний в области ЭВМ, средств и протоколов связи, шифрования, физики и математики, что на практике превращает его в гостя из сказки «Лиса и журавль». Конечно же такого объёма знаний нет ни у кого.

Тем более, что знания скрыты ноу-хау производителей микросхем, оборудования и программ. Поскольку компьютеры выполняют миллиарды операций в секунду, бюллетени уменьшены до размеров электрона, а избирателей не видно с избирательного участка ДЭГ, наблюдателям и членам комиссии физически невозможно уследить за всем происходящим, чтобы убедиться в достоверности полученных результатов.

Данные волеизъявления могут быть несанкционированно изменены на входе, в процессе обработки и выходе из цифрового устройства так, что никто не заметит. Также невозможно проверить, что в момент голосования используется то же оборудование и программное обеспечение, что было задекларировано до голосования, поскольку доступа к оборудованию по требованиям безопасности не дают ни у нас, ни в Эстонии.

Так как альтернативного понятного способа проверки по оригинальным бюллетеням у систем онлайн-голосования нет, то можно лишь следить за увеличивающимися счётчиками на экране в демонстрационных залах (у нас они могут на выборах и уменьшаться, см. материалы судебного дела от Романа Юнемана), а также верить в честность и профессиональность программистов и пощаду электоральных и киберпреступников.

Так и в Эстонии — граждане верят искренне или безвыходно в честность государственных институтов и организаторов таких выборов. Для тех, кто не верит или понимает невозможность проверки системы интернет-голосования и голосуют бумажно — тоже нет спасения. Бумажные и электронные голоса в результате смешиваются как ингридиенты одного супа в кастрюле, и такое блюдо подаётся всем гражданам по цене их свободы. Но из-за тайны голосования проверить, что электронные ингредиенты поступили только от настоящих, живых избирателей, на самом деле никто никогда не сможет.