Местные выборы в Грузии: хороший пример постсоветской демократии

У меня всегда вызывала интерес эволюция некогда авторитарных стран. Возможно ли, чтобы там, где еще 30 лет назад существовало безоговорочное доминирование одной партии со всеми вытекающими последствиями, сегодня можно было в конкурентной борьбе определить президента, премьера, мэра и депутата? Грузия стала одной из тех, кто дает положительный ответ на этот вопрос. 

В тоже время стране достаются очень противоречивые оценки из-за фигуры 3-го президента и главного постсоветского реформатора в ее истории Михаила Саакашвили. Чего только не приходилось слышать о Грузии и лично о Саакашвили в последние 18 лет: его сравнивали с Гитлером и с Иисусом Христом; называли спасителем нации и военным преступником. При этом крайне радикальные отзывы доводилось слышать и про саму Грузию вне зависимости от Саакашвили: кто-то рассказывал, как там все красиво, богато, культурно и чисто, кто-то — про нищету и безнадегу. 

Посетить такую страну в час, когда она избирала мэров и депутатов по всей стране, было для меня большой честью. К тому же в этот раз местные выборы имели большое политическое значение, ведь если бы правящая партия «Грузинская мечта» получила в среднем по стране менее 43%, то по достигнутым ранее соглашениям в Грузии прошли бы досрочные парламентские выборы. Но обо всем по порядку.

Первые впечатления

Я прилетел в Тбилиси 24 сентября, когда до голосования оставалась целая неделя. Уже по пути из аэропорта в центр города заметил видимое доминирование одной партии — правящей «Грузинской мечты», баннеры которой били в глаза каждые 100, а то и 50 метров. Кроме того, огромные растяжки в поддержку партии № 41 (такой номер был ей присвоен на выборах) можно было увидеть на многоэтажках. Главным героем этих плакатов был мэр Тбилиси, а в прошлом легенда грузинского футбола Каха Каладзе. Когда-то он был всенародным любимцем в роли защитника «Динамо» Тбилиси, затем «Динамо» Киев и, конечно же, «Милана». Сегодня Каладзе уже не первый год черпает славу большого политика, вполне возможно, будущего претендента на должность премьер-министра (почему бы и нет?). 

Когда выходишь из автобуса и начинаешь ходить по улицам, быстро замечаешь великое множество различных листовок и плакатов других партий, размещенных на остановках, столбах и подъездах. Здесь монолит «Грузинской мечты» несколько размывается и, более того, даже кажется, что она в меньшинстве. 

Впрочем, будем объективны: один баннер на автомагистрали оказывается в центре внимания куда большего числа людей, чем даже десяток небольших плакатов где-то на задворках. Мне неизвестно, является ли такое безоговорочное преимущество одной партии случайностью, нежеланием других партий тратится на плакаты или запугиванием рекламодателей с тем, чтобы они давали площади только «кому надо», но факт остается фактом: даже в России настолько тотального преимущества одной правящей партии в плане присутствия на баннерах не наблюдается (уж в Москве и других крупных городах то точно). 

Впрочем, баннеры — это единственное, чем явно выделялась на общем фоне правящая грузинская партия. Во всех остальных аспектах она, кажется, была вполне такой же, как и все. 

Что там с демократией

Для того, чтобы понять, что Грузия, безусловно, соответствует базовым критериям демократической страны, достаточно взглянуть в последнюю редакцию индекса свободы прессы «Репортеров без границ», согласно которой Грузия располагается на 60-м месте рейтинга, всего на 16 позиций отставая от США, а среди постсоветских стран уступая только Латвии (22-е место). Для сравнения, в том же рейтинге более низкие места занимают сразу четыре страны Евросоюза: Польша (64-е место), Греция (70-е), Мальта (81-е) и Венгрия (92-е). Соседи Грузии по Закавказью Армения и Азербайджан располагаются в индексе соответственно на 63-м и 167-м местах. Россия почетно располагается на 150-м месте, Украина — на 97-м, Беларусь — на 158-м, Молдова — на 89-м, Казахстан — на 155-м. Возглавляют таблицу индекса Норвегия, Финляндия, Швеция, Дания и Коста-Рика. 

Конечно, рейтинги — дело субъективное, но столь высокое место для бывшей советской страны явное свидетельство, что диктатурой там и не пахнет, и если в какой-то момент на выборах победит оппозиция, то правящая партия, несомненно, освободит свои кабинеты. Пожалуй, это самое главное: решение всех важных государственных вопросов (а что может быть важнее того, кто находится у власти?) определяется через настоящие конкурентные выборы, в которых участвуют все, кто может и хочет. 

Еще одно подтверждение демократичности Грузии — выпуски новостей по местному телевидению. Объектом моего внимания стали два канала: общественный «Первый канал» и «Имеди» — главный рупор оппозиции во времена президентства Михаила Саакашвили. И там, и там в больших объемах транслировали выступления представителей обоих главных конкурентов на выборах («Грузинской мечты» и «Единого национального движения»). Никакого явного притеснения кого-то из оппонентов мной замечено не было. 

Важнейшей частью информационной повестки конечно же стал приезд Саакашвили в Грузию и его последующий арест, формально не относящийся именно к выборам, но фактически оказавшийся их главным событием. И здесь я также не наблюдал никакого доминирования провластной пропаганды. Каналы почти на равных показывали как выступления представителей МВД, правящей партии и правительства, так и заявления самого Саакашвили, его адвоката, жены и нынешнего лидера основанной им партии Ники Мелия. Различия лишь в том, что говорили сами ведущие каналов в своих авторских комментариях и в том, кого они приглашали в качестве комментаторов. Этим и отличается один канал от другого: на одно СМИ работают те, кто поддерживают одних, на другое те, кто поддерживает других. Но никакая поддержка тех или иных партий журналистами телеканалов не может отменить демонстрацию событий из первых уст. Можете ли вы представить, чтобы на «Первом канале» или «России-1» в январе без купюр дали бы 10 минут на выступление Навального, его адвоката и соратников? Согласитесь, если бы это произошло, мы жили бы в другой стране.

Как проходит агитация и что думают люди

За несколько дней, проведенных в стране до начала мероприятий по наблюдению за выборами, я не обнаружил ровным счетом никакой уличной агитации, кроме уже упомянутых баннеров и плакатов. Никаких уличных промоутеров с газетами и листовками или сборщиков подписей «за всех хорошее и против всего плохого». Не будучи посвященным человеком так даже и не обнаружил бы, что здесь намечается что-то знаковое. 

Пожалуй, что в этом плане Грузия тоже достигла большого прогресса: политика здесь почти полностью ушла в интернет — и это здорово, поскольку уличная агитация с промоутерами, работающими сразу на 10 партий, уже давно не вызывает у большинства прохожих ничего, кроме раздражения, в то время как перевод всей агитации в онлайн оставляет широчайших простор для постоянных и почти не ограниченных дискуссий о происходящем в стране. Офлайн агитация же сводится почти исключительно к личным встречам кандидатов с жителями, что тоже правильно, поскольку у людей должна быть возможность видеть вживую тех, кого они избирают. 

Личный опыт общения с грузинами убедил меня, что на стороне Михаила Саакашвили и его оппозиционной партии «Единое национальное движение» (ЕНД) здесь средний класс, люди, которые хотят жить значительно лучше, чем на среднюю зарплату в 600 лари (~15 тысяч рублей). Типичные представители электората ЕНД — это владелец хостела Лева и экскурсовод Заза. Последний в личном разговоре со мной хоть и сетует на то, что «Грузинская мечта» использует очень популистские механизмы воздействия на избирателя, конкретно на Каху Каладзе не жалуется. «Каладзе — не худший представитель своей партии. Видно, что он любит Тбилиси и искренне хочет сделать нашу жизнь лучше», — говорит Заза. 

День выборов

2 октября мы — я, моя напарница Полина, переводчица Софио и водитель — отправились в регион Кахетия, где наблюдали за голосованием в городах Телави и Кварели. 

Первый участок нашей миссии расположился в деревне Калаури, здесь мы смогли оценить процедуру жеребьевки по распределению ролей членов избирательной комиссии. Пожалуй, это то, что российской избирательной системе вполне стоило бы почерпнуть из грузинской: никто из членов комиссии заранее не знает, будет ли он сидеть на выдаче бюллетеней, контролировать урну или делать что-то другое. Это существенно затрудняет возможные коррупционные механизмы. 

Также на первом участке мы опробовали на себе систему контроля за тем, чтобы избиратель голосовал впервые: при входе на участок каждому избирателю брызгают на палец специальный раствор, перед этим просвечивая его ультрафиолетовым фонариком, чтобы проверить, нет ли у человека уже следов такого раствора. По идее это должно обеспечить сохранение самого базового принципа демократических выборов: один человек — один голос! 

На этом же участке мы зафиксировали и первый случай нарушения: буквально в нескольких метрах от помещения для голосования стояла остановка с многочисленными листовками в поддержку различных партий, в то время как закон устанавливает строгое ограничение в 50 метров. После наших обращений представители одной партий, чьи плакаты висели на остановке, сняли свою продукцию, а вот продукцию своих конкурентов снимать отказались, дескать, не мы это вывешивали — не нам и снимать (очень своеобразная логика, прямо скажем). 

Приятно удивило, что члены комиссии с самого начала проявили всяческую открытость и не ограничивали нас в перемещении и съемке происходящего под типично российским предлогом «не мешайте работе комиссии». Все было очень культурно. Впрочем, такое отношение комиссии мы встретим не везде. 

В течение дня мы объехали 10 избирательных участков. Очевидных нарушений обнаружено не было. Правда, несколько раз мы видели большое скопление людей и машин прямо у здания УИКа. По словам местных жителей, это объясняется культурными особенностями: «Люди в небольших городах и деревнях часто собираются так вот для общения в выходной день, обмена мнениями о происходящем, ну и так далее. А тут как раз день выборов, избирательный участок очень удобное место». То, что эта теория выглядит вполне правдоподобно, нам подтвердила и наша переводчица Софио. 

Интересная особенность самого процесса голосования: все бюллетени (а их везде 3 — за мэра города, депутата по мажоритарному округу и партию по пропорциональному округу) избиратель обязательно должен положить в один конверт. Если при подсчете голосов в конверте обнаруживается меньше трех бюллетеней, то весь конверт признается недействительным. Так здесь пытаются побороть давление на избирателей. 

Наш последний избирательный участок подарил немало сюрпризов. Нас встретили очень радушно. До окончания голосования оставалось всего несколько минут, и нам незамедлительно предложили пройти в соседнее помещение, чтобы отведать холодных домашних хинкалей, коньяка и жареной курочки. Будь мы в России, такое поведение членов комиссии можно было бы счесть за попытку споить наблюдателя, но мы все же не смогли устоять перед чарами добрых грузин. 

После двух рюмок коньяка я все же был вынужден умерить пыл добрых членов комиссии и вернулся в зал для голосования, где уже все готовилось к началу подсчета голосов. И вот тут-то мы и столкнулись с типично российской проблемой: члены комиссии по только им понятным причинам стали требовать от нас не вести фото- и видеосъемку. На какой-то смеси грузинского и русского они нам объясняли, что мы не должны тут снимать, потому что и так ведется своя съемка (по закону весь процесс фиксируется на видео с помощью специальной камеры). Но чем наши смартфоны мешают их камере они так и не объяснили. 

В итоге члены комиссии трижды (!) связывались с грузинским Центризбиркомом, откуда им четко поступало указание не препятствовать нашей съемке, но почему-то комиссия всякий раз находила возможность запрещать нам вести съемку. Чем можно объяснить такое поведение практически всех членов избиркома, мы так и не поняли.

В итоге по умолчанию был найден компромисс: мы ведем съемку, но делаем это так, чтобы наши смартфоны не бросались на глаза комиссии. Сам подсчет голосов завершился без фальсификаций: ни одного случая, когда бы в стопку «Грузинской мечты» был закинут бюллетень другой партии, мы не зафиксировали. 

По двум бюллетеням из трех на нашем участке победила оппозиционная партия ЕНД. Единственным победившим «мечтателем» оказался лишь кандидат в местную думу по мажоритарному округу, а вот на выборах мэра и Думы по партийным спискам победа была за оппозицией. Впрочем, это лишь один участок.

В ходе подсчета голосов мы увидели интересную особенность: у комиссии нет однозначной трактовки, в каком случае нужно засчитывать бюллетень. Абсолютное большинство бюллетеней содержали в себе обведенный в кружочек номер той партии или того кандидата, в чью пользу сделан выбор. Но был и целый набор других случаев: когда все номера, кроме одного, обведены в кружочек или в крестик, или когда обведен один номер, а вдоль всех остальных проведена сплошная линия. Всякий раз комиссия принимала решение о том, что такой бюллетень действителен и засчитывала его той партии или тому кандидату, которому явно выразил поддержку избиратель.

Также имели место процедурные нарушения: например, комиссия даже и не думала заполнять увеличенную форму протокола, висящую у всех на виду. Были и типичные для России мелкие нарушения в плане нарушения порядка производимых процедур. По всей видимости, по умолчанию здесь действует принцип: главное, чтобы подсчет был кристально честным, а все остальное — фигня. 

После окончания подсчета голосов мы получили на руки копии протоколов об итогах голосования и с чистой совестью поехали назад в Тбилиси. Очень скоро стало известно, что в масштабах всей страны «Грузинская мечта» заручилась поддержкой 46,69% избирателей, у ЕНД — 30,7%. Досрочных выборов пока не предвидится.

Приятно было увидеть на выборах настоящую конкурентную борьбу, пусть и со своими национальными особенностями. Ну а с другой стороны, если б не эти особенности, то и следить за происходящим было бы не так интересно.