Прямая трансляция «чревата»: открытость и гласность в условиях спецоперации

Эта заметка является реакцией на интересный эпизод, произошедший на заседании ЦИК РФ, состоявшемся 13 июля. Председатель ЦИК Удмуртской республики Вениамин Соломенников в своем отчете упомянул, что заседания их территориальных комиссий транслируются напрямую в Интернет. Этот факт показался подозрительным Элле Александровне, о чем она и заявила.

Тенденция на закрытие информации о работе государственных органов от граждан характерна для недемократических государств. В традиции нашей страны дополнительно входит фарисейская имитация демократических процедур. Как пояснила Элла Александровна, трансляция, конечно, должна быть, но на специальный служебный портал, вход на который открыт не для всех, а для так называемого «центра общественного наблюдения». Последний образуется на основе общественных палат, которые имитируют «общественный контроль». Памфилову поддержал ее заместитель Николай Иванович Булаев, при этом стало ясно, что ЦИК РФ четко представляет себе, кому можно смотреть записи широко разрекламированного видеонаблюдения, а кому нельзя.

Как сказала Памфилова, «в данных условиях» прямая трансляция «чревата».

Декларация об открытости и гласности работы избирательных комиссий как один из принципов выборов была внесена в российское избирательное законодательство во время «лихих» девяностых неспроста. Любая скрытность избирательных комиссий будет порождать недоверие к выборам и к избираемым органам, потому что эти полугосударстсвенные-полуобщественные органы как раз и легимитизируют власть. Такая скрытность имеет мультиплицирующий эффект: недоверие к избранным органам будет распространяться на любые их действия.

Власти есть, что скрывать. Власть боится правды. В тот же день, когда произошел описанный диалог в ЦИК РФ, Басманный суд Москвы закрыл процесс по избранию меры пресечения Илье Яшину, обвиняемому в распространении фейков про российскую армию. Вероятно, суд посчитал, что Яшин в ходе процесса может «раскрыть государственную тайну» о том, что такое спецоперация на Украине.

Природа всех этих «закрытий» и «недопусков к информации» в «нынешних условиях» — страх. Боязнь правды. Смешно и грустно смотреть на хорошо оплачиваемых упаковщиков этого страха в словесные оболочки.