Здравствуйте, дорогие читатели! Долго думал, стоит ли писать этот рассказ. Боюсь ли я последствий? Боюсь. Боюсь ли я, что узнают мое настоящее имя? Боюсь. Но знаю, что я такой не один и нужно давать огласку таким вопиющим происшествиям, как мое.
Меня зовут Феликс, я учусь в 11 классе в Кургане. Меня давно интересует политика, а потому ожидал нашего электорального мероприятия с нетерпением. Начал готовиться к выборам еще с сентября. Понимал, что мечтаю участвовать в политике государства и в принципе развиваться в этом направлении. С чего начать? С наблюдения на выборах, конечно.
Вариантов у меня было не очень много. Получилось попасть в наблюдатели только от регионального отделения партии КПРФ.
На обучении было мало полезной информации. Разговоры вокруг да около. Как это часто бывает, пару местных дедов жаловались на окружающую действительность и призывали совершить мировую революцию. Вышел из штаба с пустой головой, ведь ничего не узнал о работе наблюдателя. Пришлось разбираться самому. Изучил дорожные карты, прочел все имеющиеся рекомендации, пособия.
Уже 14 марта начались проблемы. Штаб экстренно начал менять наблюдателям УИКи. Делалось это якобы для того, чтобы распределить наблюдателей на более проблемные места. По факту людям просто звонили и ставили перед фактом. Никакой согласованности в действиях. Мне повезло, ведь я не отвечаю на звонки с незнакомых номеров. Это позволило мне остаться на своем первоначальном участке — в родной школе, учеником которой я и являюсь.
Затем наблюдателей известили о том, что приходить на участок нужно только 17 марта. Объяснялось это урезанием финансирования, якобы 15 и 16 марта на участок не пустят. Стоит ли говорить о том, как важно контролировать происходящее в первые два дня.
До меня так и не дозвонились, поэтому покорный слуга гражданского общества служил Родине все три дня с 7:00 до 20:30 15–16 марта, а 17 марта наблюдал с 7:00 до 23:00.
С легким покалыванием в животе от стресса проснулся 15 марта в 5:50. Перечитал свои основные обязанности. На участке меня встретили радостные лица моих родных и любимых учителей. Ничего не предвещало беды.
Первый день прошел штатно. Ознакомился с обязанностями непосредственно вживую. Со мной было три наблюдателя: два от партии «Единая Россия», один — представитель Общественной палаты. Своих обязанностей они не знали, им сказали ни во что не вмешиваться и просто записывать цифры. Каждый день они работали по полдня, а затем шли домой.
С утра пятницы люди столпились с лотерейными билетами. Каждый третий просил сфотографировать на фоне ящика с бюллетенями для отчета перед начальством. После того, как наплыв бюджетников закончился, я пошел голосовать сам по открепительному, оставив наблюдать человека, который немного был заинтересован в своей работе. Запомнилось, как в это время члены комиссии обсуждали, какую огромную премию получат, если будет обеспечена высокая явка.
Вернувшись с радостным сердцем начал снова наблюдать, видел, как голосует мой учитель. Но во второй день учитель проголосовал снова. Сначала не заметил, потом ужаснулся. Не стоило идти наблюдателем на место учебы: меня сжирала моральная ответственность перед самим собой и действиями, которые совершаются. О прямом нарушении и фальсификации я никому не сказал, побоялся проблем, но все же решил выяснить у председателя УИКа. Она ответила:
— Понимаешь… такая ситуация… Я знаю, что нарушаю закон, но пойди мне навстречу.
Стыдно перед собой и перед всеми, кто это читает, меня уничтожил мой страх перед последствиями, меня убивал факт того, что это все мои учителя, с ними я учился 11 лет, вторая семья и прочая дурость, которую внушает и втирает образование начальных классов, полностью поглотила мои обязанности перед реальным долгом гражданского общества и Родине.
Я заранее задал вопрос председателю об итоговом протоколе. На мое удивление она сказала, что протокол мне не выдадут и сфотографировать его тоже будет нельзя. Меня это смутило, но заместитель председателя УИК успокоила, что все протоколы, конечно, выдадут (позднее она откажется от своих слов).
В положенное время после 20:00 начался подсчет бюллетеней. После завершения процедуры попросил выдать протокол. Отказали. Председатель УИКа и члены комиссии яростно начали орать, что протокол никогда не выдавали сразу. Наконец, председатель УИКа, собравшись со всеми силами, пытается усиленно манипулировать мной и изощренными предложениями выдает фразу: «Ну ты же понимаешь, что результаты будут утром на сайте, сейчас ты помнишь, какие у кого голоса, все будет хорошо».
Сначала решил написать заявление о выдаче протокола, а в случае отказа — жалобу. Но перед этим понял, что нужно отталкиваться от официальной позиции официального штаба КПРФ, который дал возможность наблюдать на выборах. Руководитель штаба мне ответил:
— Не ссорься с ними, не конфликтуй, успокойся, не пиши никаких жалоб.
— Но как не писать жалобы или заявление? Они не могут мне НЕ выдать протокол по закону! — на эмоциях отвечаю я.
— Да-да, я все понимаю, не нужно в любом случае!
— Можете объяснить причину?!
— Это бесполезно, я запрещаю. Делай то, что тебе говорит председатель УИКа!
В свою очередь председатель УИКа настаивает, что мне выдаст протокол утром. Я по указу руководителя штаба отложил жалобу и ушел домой.
На следующий день по договоренности с председателем УИКа я отправился за итоговым протоколом. Даже вообразить не мог, что меня обманут. Я учусь в школе 11 лет, закрыл глаза по ее просьбе на тотальное нарушение закона, не может же она меня подвести? На просьбу выдать обещанный протокол, она ответила:
— У меня его нет, он в кабинете директора школы, — промелькнула мысль, что протокол не может храниться у директора школы, который не имеет отношения к комиссии. Но дождался директора и тут начался тяжелый разговор. На просьбу выдать протокол, мне ответили, что протокола никакого нет, и я опоздал:
— Вот скажи мне, ты где сейчас находишься? В школе! Здесь нет никакого УИКа. УИК тут был вчера. Ты опоздал, дорогой. Если тебя что-то не устраивает, ты можешь подать жалобу? Ты сделал это? Тебе что глава штаба сказал?..
После этого разговора я направился в сторону председателя. Директор выбежал за мной следом. Председатель не выдерживает, хватается за голову и тяжело вздыхает. Директор вновь напоминает, что передо мной не председатель УИКа, а заместитель директора по воспитательной работе.
Я стоял на своем, требуя протокола до того момента, как директор начал крепко сжимать мою руку и тянуть в сторону выхода, но вовремя одумался. Я вышел из кабинета… но резко вспомнил о случае фальсификации с учителем. Вернулся.
Увидел их удивленные и одновременно расстроенные лица. Начинаю кричать о несправедливости и отсутствии совести! Директор меня выгнал. Но когда я спускался по лестнице, вслед бросил:
— Тебе еще учиться в МОЕЙ школе, не нужно сильно заявлять о себе и что-то предпринимать…