Зачем понадобился Избирательный кодекс?

Хотя я неоднократно излагал историю Избирательного кодекса, сейчас имеет смысл вновь ее напомнить.

Первая попытка создания кодекса имела место еще в 1992 году в Верховном Совете РФ. Но ее можно не вспоминать. Затем в 1994 году фракция «Яблоко» под руководством Виктора Шейниса подготовила проект Избирательного кодекса и внесла его в Госдуму. Госдума кодекс отвергла, но признала целесообразным его подготовку на следующем этапе. Правда, Григорий Явлинский им точно сказал: сейчас не примете кодекс — не примете и позже, и останетесь с тремя отдельными законами.

Потом было много разговоров про Избирательный кодекс. Необходимость его была отмечена в докладе ЦИК 2000 года. Дважды, в 2004 и 2008 годах, разработка концепции Избирательного кодекса была записана в план Научно-методического совета при ЦИК. Ответственным был записан профессор Сурен Адибекович Авакьян. Но за 1994–2008 годы никто ничего не попытался сделать.

Почему? Я помню некоторые разговоры: кодекс — это серьезно! Иными словами, одно дело латать по 8 раз в год несчастный ФЗ-67, отменяя то, что написали за пару лет до этого. И другое дело — сделать продуманный, внутренне непротиворечивый, стабильный кодекс.

Кто готов был за это взяться? ЦИК? У них текучка, а «служенье муз не терпит суеты». Депутаты? У них еще больше текучки, да и конъюнктура меняется каждые полгода; как тут сделать что-то стабильное? Университетские профессора? Но они в основной своей массе оторваны от практики.

Наконец за это взялась группа энтузиастов. Не то чтобы мы это делали совсем бесплатно, но, откровенно говоря, за копейки. Нас привлекала сама идея — сделать закон о выборах таким, каким мы бы хотели его видеть. Текст писался узкой группой, но обсуждали мы все проблемы достаточно широко.

И вот проект Избирательного кодекса к началу 2011 года был готов. И мы его издали книжкой вместе с комментариями. Увы, большой радости ни со стороны политиков, ни со стороны академического сообщества мы не увидели. Ну, администрация и «Единая Россия» — понятно. Они всячески препятствовали даже обсуждению. Депутатам от «Единой России» не рекомендовалось участвовать в наших обсуждениях, нас выгоняли из зданий гостиниц и университетов то из-за какой-то инспекции, то по пожарной тревоге.

Но и у оппозиции энтузиазма было немного. Правда, в 2012 году, в разгаре президентской кампании, Сергей Миронов и пять его однопартийцев наш проект в Госдуму внесли. Но не позаботились о соблюдении формальностей, из-за чего проект им был возвращен. Через несколько месяцев уже никакого желания заново вносить его не было.

Но при всем при этом ни у кого не было попыток сделать что-то альтернативное. Некоторые коллеги меня торопили: надо спешить, а то ЦИК сделает кодекс быстрее нас. Я отшучивался и был прав: если уж вешняковский ЦИК не взялся за кодекс, то у чуровского не было на это даже малейшего желания.

Но вот в 2016 году во главе ЦИК встала Элла Памфилова. И почти сразу сказала, что надо серьезно пересматривать избирательное законодательство. Правда, как обычно, оказалось, что на это нет времени: две федеральные кампании с небольшим перерывом, а между ними еще и региональные. Теперь вот говорят, что с октября этого года время появится.

Разумеется, мы Элле Александровне про наш проект рассказали и книжку подарили. И еще кое-кому подарили, включая Сергея Владиленовича. И на конференции в ноябре 2016 года, организованной ЦИК, про кодекс говорили. Не только мы говорили, есть у этой идеи поддержка и среди политиков, и среди руководителей избиркомов, и среди профессоров. Не то чтобы очень сильная поддержка, но заметная. Кстати, и ОБСЕ рекомендовала (не без нашей подачи).

А главное — идея-то красивая (и название тоже). Одно дело — подготовить проект закона о внесении изменений в ФЗ-67: сколько уже таких законов напринимали, за сотню. И другое дело — подготовить законопроект с новым и красивым названием. Сразу можно отчитаться — провели реформу.

И вот... лед тронулся. Странно, правда, тронулся. Государственные структуры как будто бы в стороне. Задействованы Газпром (выделил деньги от щедрот своих), Российский фонд свободных выборов (он хоть и учрежден ЦИК, но формально самостоятельное НКО) и факультет политологии МГУ.

Почему факультету политологии поручают подготовку законопроекта? Нам отвечают, что в этом процессе должны участвовать политологи. Согласен, участвовать должны (я всегда все вопросы обсуждал с политологами), но почему они возглавляют процесс, в котором решающую роль должны играть юристы? На самом деле ответ ясен: факультет возглавляет один из неформальных экспертов управления внутренней политики АП.

Некоторые коллеги поспешили заявить, что готовится очередная имитация. Не похоже. Видимо, наверху уже принято решение, что в следующий цикл федеральных выборов страна должна войти с Избирательным кодексом. По причине, о которой я написал выше.

Но название названием, а вот какое будет содержание — пока совершенно неясно. Да и форма (то есть структура) на самом деле не ясна. Посмотрите избирательные кодексы регионов (их около двух десятков) — их структуры довольно сильно различаются.

Пока непонятно, кто реально будет работать. На пресс-конференции выступали декан факультета политологии Андрей Юрьевич Шутов и профессор юридического факультета Сурен Адибекович Авакьян. Из того, что они сказали, складывается впечатление, что их представления об Избирательном кодексе весьма поверхностные. Сурен Адибекович не взялся за эту работу десять лет назад. За эти десять лет он не помолодел.

Но задача, видимо, сверху поставлена. И теперь многое зависит и от того, как она поставлена, и от того, кто будет привлечен для работы.

Варианты развития событий могут быть самыми разными. Поэтому я пока не теряю надежды, что и наши наработки окажутся востребованы.

В самом деле, ну не могут они сказать, что берут за основу законопроект, разработанный «иностранным агентом» (вот ведь дураки, сами себя загнали в такую ловушку). Но сроки сжатые, и с чистого листа работать трудно. Гораздо проще воспользоваться готовыми решениями.

Поживем — увидим...