Итоги общественного наблюдения за выборами в единый день голосования 13 сентября 2020 года

15.10.2020

Оглавление

Ключевые выводы

1. Итоги регистрации кандидатов

1.1. Итоги регистрации кандидатов и показатели формальной конкуренции

1.2. Жеребьевки по размещению наименований партий в избирательных бюллетенях

2. Активность избирателей и влияние на нее «новых форм» голосования

2.1. Общие показатели активности избирателей

2.2. Изъяны досрочного голосования

2.3. Доля досрочного голосования в общей явке

2.4. Голосование по месту нахождения

2.5. Голосование на цифровых участках

2.6. Дистанционное электронное голосование

3. Итоги общественного контроля за ходом голосования и подсчетом голосов

3.1. Работа избирательных комиссий

3.2. Давление на наблюдателей

3.3. Деятельность наблюдателей и честность выборов

4. Итоги выборов

4.1. Общие показатели конкурентности и представительности

4.2. Трансформация итогов голосования в результаты выборов

4.3. Недействительные бюллетени и голосование «против всех»

Выборы единого дня голосования 13 сентября 2020 года по многим показателям были особенными: они прошли в эпоху пандемии коронавируса, сразу после общероссийского голосования по поправкам к Конституции и непосредственно перед стартом кампании по выборам депутатов Государственной думы России. В значительной степени эти выборы воспринимались как последний тест администраторов российской внутренней политики перед стартом федеральной парламентской кампании. 

На протяжении всей кампании движение «Голос» выпускало доклады, посвященные разным ее этапам. 

В докладе «Правовые особенности выборов 13 сентября 2020 года» мы отмечали, что в нормативно-правовое регулирование выборов были внесены беспрецедентные изменения, сделавшие его худшим за последние 25 лет. Все ключевые предложения экспертов по смягчению барьеров для кандидатов, повышению прозрачности избирательного процесса, уровня реальной конкуренции на выборах, которые были выработаны за последние годы и хотя бы на словах поддержаны ЦИК России и администрацией президента, в этом году фактически отброшены в сторону. Процесс трансформации избирательной системы идет в прямо противоположном направлении. Последние изменения федерального законодательства в основном направлены на ограничение избирательных прав граждан и снижение возможности общественного контроля на выборах.

Особенное беспокойство вызывало, что накануне старта избирательной кампании был существенно расширен перечень оснований для лишения граждан права участвовать в выборах. В число новых оснований вошло около полусотни составов Уголовного кодекса. Это дало возможность власти устранять опасных конкурентов, осуждая их по сфабрикованным обвинениям.

Мы не можем проанализировать, сколько потенциальных кандидатов в итоге не смогли принять участие в выборах в этот раз, но мы прогнозировали, что в ближайшие месяцы это может привести к росту числа сфабрикованных и возбужденных уголовных дел в отношении возможных кандидатов в депутаты Госдумы. Мы видим, что этот сценарий уже начал реализовываться. Соответствующие дела возбуждены в отношении двух московских депутатов — Юлии Галяминой и Олега Шереметьева, сына бывшего губернатора Иркутской области Андрея Левченко. Наверняка, есть и другие — «Голос» будет наблюдать за развитием событий.

В докладе «Итоги выдвижения и регистрации кандидатов на выборах высших должностных лиц субъектов Российской Федерации 13 сентября 2020 года» отмечалось, что на выборах губернаторов окончательно сформировалась симуляционная модель электоральной конкуренции. Ее фундаментальные особенности — это ситуативный сговор крупнейших партий, вытеснение реальных конкурентов власти из электорального поля, их подмена симуляциями — «техническими» спарринг-партнерами и имитационными проектами, снижение роли парламентских партий. Избирательные права граждан были побеждены административными технологиями, а наибольшему давлению в этот раз подверглась КПРФ.

Согласно выводам доклада «Итоги выдвижения и регистрации кандидатов на выборах в представительные органы государственной власти и органы местного самоуправления 13 сентября 2020 года», ситуация с отказами в регистрации кандидатов не изменилась с прошлого года. Главными основаниями для отказов остаются расхождение персональных данных избирателей в подписных листах с базами МВД или ГАС «Выборы» и признание почерковедами подписей избирателей недостоверными (проставленными другим лицом). При этом зачастую подозрения в фальсификации документов возникают как раз в отношении тех, кто должен проверять подписи. Как и на протяжении многих лет, известны случаи, когда недостоверными признавались подписи избирателей, которые затем подтверждали их достоверность в суде. При этом четырем новым партиям были созданы очевидные преференции при регистрации списков. 

При анализе предвыборной агитации и административной мобилизации избирателей на выборах в единый день голосования 13 сентября 2020 года в докладе было зафиксировано, что в России складываются две параллельные избирательные системы — для «своих» и для всех остальных. По сути оппоненты «административных» кандидатов вынуждены вести избирательные кампании по гораздо более жестким правилам, чем их конкуренты. Эти различия проявляются во всем: в освещении деятельности кандидатов в СМИ, в содействии или воспрепятствовании в ведении ими агитации, в решениях судов и избиркомов и даже в необходимости следовать эпидемиологическим ограничениям в «эпоху коронавируса».

«Борьба с эпидемией» в реальности превратилась в инструмент по ограничению избирательных прав граждан. Под ее предлогом ограничивались возможности для ведения предвыборной агитации (прежде всего, агитации оппозиционных партий и кандидатов), на кандидатов и штабы оказывалось давление со стороны правоохранительных органов. Эпидемиологическая ситуация стала поводом для введения «новых», максимально затрудняющих контроль со стороны общества, форм голосования. В дни голосования председатели комиссий прикрывались эпидемиологической ситуацией, чтобы ограничить права общественных контролеров.

Выводы, сделанные в предыдущих докладах и заявлениях «Голоса», сохраняют свою актуальность. Мы постараемся их не повторять. Однако с момента публикации этих докладов произошел ряд изменений. Во-первых завершились голосования, благодаря чему мы можем проанализировать их ход и итоги. Во-вторых, теперь есть возможность уточнить итоговые цифры по регистрации кандидатов, поскольку суды с оспариванием решений комиссий продолжались до последнего момента. Эти аспекты будут отражены в настоящем докладе.

Ключевые выводы

1. Переход к массовому трехдневному голосованию не способствовал повышению активности избирателей. При этом массовое многодневное голосование значительно ограничило возможности общества убедиться в честности голосования и подсчета голосов. В подавляющем большинстве случаев явка осталась на том же уровне, что и на предыдущих выборах в соответствующие органы власти и местного самоуправления. Отдельные исключения связаны преимущественно с губернаторскими выборами, которые, с одной стороны, проходили в отсутствие реальной конкуренции, а с другой — сопровождались массовыми административным принуждением и стимулирующей электоральной мобилизацией, нарушением прав наблюдателей и признаками масштабных фальсификаций. Таким образом, «более удобные для избирателей» формы голосования не ведут к увеличению их активности. «Удобство» остается заметным лишь в опросах социологических компаний, но не находит своего отражения в реальности в виде повышения электорального участия.
2. В то же время, «новые формы» голосования существенно снизили возможности общественного контроля за работой избирательных комиссий, сделали его гораздо более ресурсозатратным. Количество наблюдателей, которые теперь необходимы для настоящего контроля, выросло минимум в 3 — 4 раза (а с учетом того, что досрочное голосование сопровождается массовым голосованием вне помещения УИК — даже больше). При этом, почти во всех регионах более высокая явка на досрочном голосовании коррелирует с более высокими результатами инкумбента или «Единой России», что является основанием для дополнительных подозрений в манипуляциях при досрочном голосовании. Не дав прироста в активности избирателей, трехдневное голосование, как и дистанционное электронное голосование, значительно снизило доверие к результатам выборов. ЦИК России увлеклась (или просто прикрывается) формальным удобством в ущерб достоверности результатов.
3. Данные статистического анализа итогов выборов, признаки фальсификаций, зафиксированные наблюдателями на избирательных участках, позволяют поставить под сомнения итоги губернаторских выборов в Краснодарском крае, Пензенской, Ростовской, Смоленской и Тамбовской областях. Ход остальных губернаторских избирательных кампаний также не позволяет назвать их честными, свободными и равными. 
4. Главными проблемами в дни голосования стали нарушения, связанные с порядком проведения досрочного голосования (нарушение правил хранения бюллетеней с досрочного голосования, отказы в предоставлении сведений о числе проголосовавших и в ознакомлении с актами досрочного голосования, нарушение целостности сейф-пакетов, несвоевременное составление этих актов), нарушения при голосовании вне помещения для голосования (массовое внесение избирателей в соответствующий реестр помимо их воли), нарушения при подсчете голосов (одновременный подсчет голосов в нескольких пачках бюллетеней, непубличное ведение подсчета голосов, одновременное осуществление нескольких этапов подсчета голосов, непроведение итогового заседания участковой комиссии). 
5. Прогресс в отношениях избирательных комиссий и общественных контролеров, который был достигнут за предыдущие четыре года деятельности нынешнего состава ЦИК, в этот раз был в значительной степени нивелирован. Вновь одними из самых массовых типов нарушений стали нарушения прав членов комиссий, наблюдателей и представителей СМИ. Председатели комиссий пытались запретить вести фото- и видеосъемку (или ввести необоснованные ограничения на нее), искусственно затягивали рассмотрение жалоб и обращений (а иногда вообще отказывались их принимать), отказывались предоставлять документы комиссий для ознакомления. Нарушение некоторых процедур было зафиксировано в каждой пятой УИК, где проводилось соответствующее исследование. Можно с уверенностью предполагать, что в комиссиях, где наблюдателей не было, эти нарушения встречаются еще чаще. На наш взгляд, эти проблемы объясняются ослаблением контроля ЦИК России за избирательными комиссиями. Неоднократно выявлялись случаи, когда в деятельность комиссий вмешивались третьи лица. Кроме того, свою роль сыграло усложнение работы членов избиркомов из-за экстренного введения новых, плохо регламентированных, форм голосования и дефицита соответствующего обучения. Все это вело к росту раздражения и агрессии в отношении тех, кто фиксировал отклонения от установленных законом процедур.
6. Кроме того, на государственном уровне создана и поддерживается политика постоянного психологического и силового давления на активных граждан и в ней, к сожалению, заметную роль стала играть ЦИК России. При этом, созданная атмосфера травли и разжигания розни не контролируется ее организаторами в полной мере — на местах ее используют для сведения личных счетов. Давлению со стороны правоохранительных органов в течение нынешних выборов подвергались разные участники избирательного процесса: члены комиссий, наблюдатели, кандидаты, сотрудники их штабов. Такое давление дискредитирует выборы, подрывает доверие к их итогам. Самым печальным итогом такого давления стала трагическая гибель Ирины Славиной в Нижнем Новгороде. 
7. В этот раз «трехдневное» голосование лишь в редких случаях проходило на придомовых территориях. Однако, насколько можно судить, значительную часть лиц, проголосовавших досрочно, составили избиратели, отдавшие свой голос на рабочем месте и по месту учебы. Фактически для этого было совмещено сразу три формы голосования, которые традиционно вызывают нарекания со стороны наблюдателей и экспертов из-за своей непрозрачности и возможностей для принуждения избирателей: досрочное голосование, голосование вне помещения для голосования и голосование по месту нахождения («мобильный избиратель»). Движение «Голос» считает проведение голосования избирателей на рабочих местах в рабочее время, а также учащихся по месту учебы, в принципе недопустимым — не зря законодательство запрещает даже сбор подписей в поддержку выдвижения кандидатов на рабочем месте, поскольку это создает условия для административного контроля над участием избирателей в выборах. Особенного упоминания заслуживает голосование на режимных предприятиях и объектах, при котором в противоречие вступают принципы открытости и гласности в организации выборов, с одной стороны, и режим безопасности на данных предприятиях, с другой.
8. На данный момент общество не имеет оснований доверять предложенной ЦИК России системе дистанционного электронного голосования, которая оказалась еще более непрозрачной, чем «московская». Ее архитекторы не создали условий, позволяющих убедиться в ее соответствии стандартам свободных и честных выборов. Такой подход не позволяет удостовериться в честности подсчета голосов, а само электронное голосование создает широкие возможности для принуждения избирателей и нарушения тайны голосования. При этом доля голосов, отданных дистанционно там, где проводился эксперимент, оказалась велика. Доля проголосовавших электронно от общего числа проголосовавших в Курской области составила 6,6%, а в Ярославской — 14,2%. При этом, если в Курской области итоги голосования с помощью ДЭГ оказались близки к общим результатам, то в Ярославской области разница оказалась заметной: победитель выборов А. Н. Коваленко получил в целом 40,3%, а на ДЭГ — 51,7%. 
9. Выборы глав регионов в 2020 году показали те же тенденции, что и в предыдущие годы (исключением был лишь 2018 год). Почти все кампании были неконкурентными. В 10 кампаниях из 18 победитель получил более 75% голосов. В 14 кампаниях его отрыв от основного соперника превысил 50%. Эффективное число кандидатов (ЭЧК) было менее 2 также в 14 кампаниях (минимально возможный показатель ЭЧК = 1). Наименее конкурентными оказались выборы губернатора Севастополя: отрыв победителя от основного соперника — 80,8%, ЭЧК — 1,29. Слабое подобие конкуренции проявилось лишь в Иркутской, Костромской, Ростовской и Смоленской областях.
10. Выборы региональных парламентов в большинстве регионов, наоборот, оказались вполне конкурентными. Только в четырех регионах прошли четыре партии, в одном — пять, в пяти — шесть и в одном (в Рязанской области) — семь. В тех регионах, где прошли четыре партии (Белгородская, Воронежская, Магаданская области и Ямало-Ненецкий АО) эффективное число партий (ЭЧП) оказалось между 2 и 3. Самыми конкурентными (ЭЧК больше 5) получились выборы в Республике Коми и Костромской области. Похожая картина и в отношении выборов представительных органов региональных центров по смешанной системе. Здесь наименее конкурентными были выборы в Казани, а самые конкурентные (ЭЧП более 5) — в Калуге и Томске.
11. При этом, официальные итоги волеизъявления лишь частично нашли свое отражение в распределении мандатов. В ряде регионов и городов разница между долей голосов, полученных партией-лидером, и общей долей завоеванных ею мандатов превысила 30% — в результате было сформировано так называемое «сфабрикованное большинство»: партия, за которую проголосовало менее половины избирателей, получает более половины мандатов. Такая ситуация получилась в 7 регионах из 11 и в 10 региональных центрах из 14 (Ростов-на-Дону, где у «Единой России» 49,9%, мы не считаем). Это было сделано за счет большого числа мандатов, распределяемых через мажоритарную систему, которая дает партии-лидеру бонус в виде значительного превышения доли достающихся ей мандатов над долей получаемых голосов и малой доли мандатов, распределяемых по пропорциональной системе.
12. Хотя во многие представительные органы прошли кандидаты от ранее отсутствовавших там политических сил (или вообще от только что зарегистрированных партий), можно говорить, что большая доля избирателей не имеют своего представительства. Показателен в этом смысле пример Калуги, где прошедшие в городскую Думу партии получили очень низкое значение относительной суммы голосов из-за наличия в бюллетенях строки «против всех». Здесь против всех списков проголосовало 6,4% избирателей, принявших участие в выборах, еще 4,7% подали недействительные бюллетени. Потери голосов с партиями, не преодолевшими заградительный барьер, составили 8,6%. То есть там, где предусмотрена возможность голосования «против всех», значительная часть избирателей пользуется этой возможностью. Одним из главных мотивов такого голосования является недовольство ограниченным выбором.
13. Несмотря на указанные проблемы, единый день голосования показал, что массовое и эффективное наблюдение может существенно повлиять на ситуацию, помешав фальсификации итогов голосования. Во многих случаях избирательные участки, контролируемые мотивированными и подготовленными наблюдателями, показали результаты голосования существенно отличающиеся от итогов на соседних территориях, не попавших под такой контроль. 

1. Итоги регистрации кандидатов

1.1. Итоги регистрации кандидатов и показатели формальной конкуренции

Этапу выдвижения и регистрации кандидатов были посвящены два специальных доклада: отдельно по губернаторским выборам и выборам депутатов представительных органов госвласти и местного самоуправления. Основные выводы были сформулированы уже в них. Так, «Голос» отмечал, что были еще больше ужесточены правила по сбору подписей, не произошло изменений в части облегчения «муниципального фильтра», а уровень отсева кандидатов наглядно показывает чрезвычайную сложность зарегистрироваться не согласованным с властью политикам.

Хотя эти выводы остались неизменны, с момента публикации предыдущих докладов произошел ряд изменений количественных показателей: суды по итогам регистрации кандидатов шли вплоть до дней голосования, из-за чего в некоторых случаях изменения вносились в уже напечатанные бюллетени. 

На выборах региональных парламентов были зарегистрированы 93 списка. До голосования дошли 92: список Политической партии Социальной защиты в Костромской области во главе с известным костромским политиком и бизнесменом В.В. Михайловым был снят по решению суда по иску двух партий-конкурентов — «Коммунистов России» и Российской партии пенсионеров за социальную справедливость. Основанием стали нарушения, которые трудно счесть не только существенными, но и вообще нарушениями. Первоначально в облизбирком была представлена выписка из протокола конференции регионального отделения, а позже — при представлении документов на регистрацию — и сам протокол конференции. Конференция была проведена в два этапа, и выписка из протокола была оформлена до завершения второго этапа конференции. Это апелляционная инстанция суда сочла нарушением, и в результате была отменена регистрация списка, который имел хорошие шансы на прохождение в областную Думу. Отметим, что два кандидата от этой партии (В. В. Михайлов и С. В. Галичев) были избраны в одномандатных округах, что дополнительно свидетельствует о ее потенциале в области.

Следует напомнить о технологии, которую «Голос» фиксирует на протяжении уже нескольких лет — с того момента, как ЦИК России стала декларировать ориентацию системы избирательных комиссий на максимально благоприятный режим регистрации партий и кандидатов. Теперь избиркомы зачастую регистрируют кандидатов с очевидными ошибками в документах, вместо того, чтобы указать им на них и дать возможность исправить. В результате это создает возможность другим кандидатам оспорить такую регистрацию и снять своего оппонента с выборов. 

Так, в сентябре 2020 г. на выборах депутатов города Ессентуки от партии «Новые люди» выдвинулось 11 кандидатов по разным округам. Территориальная избирательная комиссия (ТИК) зарегистрировала их кандидатами в депутаты. Однако через 10 дней другие кандидаты подали на ТИК в суд, требуя признать регистрацию незаконной. При этом всех кандидатов (формально — самовыдвиженцев) представлял один юрист по фамилии Шевченко, являющийся депутатом Думы Ставропольского края от «Единой России» и штатным юристом администрации г. Ессентуки по предвыборным вопросам. В результате суды отказали «Новым людям» в регистрации. 

По итогам выборов средняя формальная конкуренция составила 8,4 списка на регион, а отсев — 26%. Среди партий, не имеющих льготы, отсев составил 46%.

На выборах представительных органов региональных центров после регистрации не выбыл ни один список. Конкуренция и отсев остались на уровне, который был зафиксирован нами в докладе об итогах регистрации: 7,1 списков на город; общий отсев 15%, а среди партий, не имеющих льготы, — 35%. 

В целом прошедшие выборы отличаются в лучшую сторону от выборов предыдущих лет (2015–2019 годы) с точки зрения конкуренции партийных списков и их отсева.

На выборах глав регионов был зарегистрирован 91 кандидат, но два добровольно сняли свои кандидатуры. Итого 4,9 кандидата на регион.

На дополнительных выборах депутатов Государственной Думы не выбыл ни один из 25 зарегистрированных кандидатов. Итого 6,25 кандидатов на мандат.

На выборах региональных парламентов по одномандатным округам после регистрации выбыл 21 кандидат (из них 18 от партий-льготников, два от партий, не имевших льготы, и один самовыдвиженец). В результате общий отсев составил 22%, отсев самовыдвиженцев — 68%, а отсев кандидатов от партий, не имеющих льготы, — 88%. Общая конкуренция составила 4,4 кандидата на мандат — такая же, как в 2015 году, но ниже, чем в 2016–2019 годах. Таким образом, по этим показателям нынешняя кампания одна из самых худших за последнее время.

А вот на выборах представительных органов региональных центров по одномандатным округам выбыло гораздо больше кандидатов — 111, из них в Чебоксарах — 14, в Нижнем Новгороде — 16, в Новосибирске — 14, в Орле — 11, в Ульяновске — 11 (здесь было больше, но кассационная инстанция восстановила ряд кандидатов КПРФ, снятых судом). По категориям выбыли: 65 кандидатов от партий-льготников, 7 кандидатов от партий, не имеющих льготы, и 39 самовыдвиженцев. В итоге средний уровень конкуренции снизился до 5,5 (при этом он все равно остался самым высоким за период 2014–2020 годов), общий уровень отсева вырос до 25%, отсев у самовыдвиженцев — до 53%, а у партий, не имеющих льготы, — до 60%.

1.2. Жеребьевки по размещению наименований партий в избирательных бюллетенях

Ситуация с жеребьевками по размещению наименования партий в избирательных бюллетенях остается ненормальной. Как и в предыдущие годы, частота получения «Единой России» первого либо последнего номера в бюллетене вызывает подозрения.

На выборах региональных парламентов «Единая Россия» получила в трех регионах (Республика Коми, Магаданская и Новосибирская области) первое место и в четырех регионах (Белгородская, Воронежская, Курганская области и ЯНАО) — последнее. Иными словами, у нее было первое или последнее место в 7 регионах из 11 (напомним, что среднее число списков на регион — 8,4).

На выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе у «Единой России» шесть первых мест из 14 кампаний (в Чебоксарах, Воронеже, Калуге, Орле, Оренбурге и Ростове-на-Дону).

За весь период единых дней голосования (с 2006 года) «Единая Россия» на региональных выборах выигрывала первое место в бюллетене в 92 случаях из 253 (36%). Вероятность такого события при честном проведении жеребьевок можно оценить числом с 18 нулями после запятой. При этом стоит добавить, что еще в 34 случаях у нее было последнее место.

На выборах представительных органов региональных центров с 2006 года у «Единой России» было первое место в бюллетенях в 59 случаях из 146 (40%).

Есть и другие настораживающие моменты. Так, в трех региональных центрах (Сыктывкаре, Иваново и Калуге) «Коммунисты России» оказались в бюллетене по соседству с КПРФ — впереди нее (всего «Коммунисты России» участвовали в восьми таких кампаниях). Также в трех центрах (Чебоксары, Калуга, Оренбург) аналогично шли в бюллетене Российская партия пенсионеров за социальную справедливость (всего участвовала в шести таких кампаниях) и «Справедливая Россия».

Все эти факты заставляют усомниться в том, что размещение наименований партий в бюллетенях было результатом случайного выбора, как того требует закон.

2. Активность избирателей и влияние на нее «новых форм» голосования

2.1. Общие показатели активности избирателей

Хотя формально действующий закон предусматривал голосование в день голосования и досрочное голосование на основании решения ЦИК, фактически впервые на выборах была опробована модель трехдневного голосования — 11 (в пятницу), 12 (в субботу) и 13 (в воскресенье) сентября. Ранее семидневное голосование было использовано на плебисците по изменению Конституции России 25 июня — 1 июля 2020 года. 

В отличие от плебисцита, который был уникальным событием, на региональных и муниципальных выборах у нас есть база для сравнения активности избирателей — предыдущие аналогичные выборы. В таблицах 1, 2 и 3 приводятся данные о явке на этих предыдущих выборах, а также явка на данных выборах — суммарная и разделенная на три категории на основании итоговых протоколов: при досрочном голосовании, на избирательном участке в день голосования и вне избирательного участка в день голосования.

К сожалению, у нас нет информации о структуре явки на досрочном голосовании. Мы знаем, что ее тоже можно разделить на две большие категории: в помещении избирательных комиссий и вне их. Последнюю можно разделить еще на несколько групп: на дому, на придомовых территориях, на предприятиях, в удаленных деревнях с затрудненным транспортным сообщением. В связи с этим мы не можем оценить общую долю избирателей, проголосовавших вне избирательных участков. Что касается явки вне участков в день голосования, то она везде не очень велика (исключения — Севастополь, Краснодарский край, Воронежская и Пензенская области), но, в силу изложенных выше обстоятельств, этот показатель мало о чем говорит.

В первую очередь интересно сравнить суммарную явку на этих и предыдущих выборах. Здесь все кампании можно разделить на три категории. Первая — там, где явка существенно повысилась (более чем на 3%). На выборах глав регионов это Камчатский край, Краснодарский край, Архангельская, Иркутская, Ленинградская, Тамбовская области, Севастополь и Еврейская автономная область (8 кампаний из 18). На выборах депутатов (региональных и в региональных центрах) таких случаев нет. Это наглядно показывает, что именно на губернаторских выборах (где конкуренция носила имитационный характер) власть стремилась к повышению явки, а на выборах депутатов (где во многих случаях была реальная конкуренция) можно говорить, скорее, о «сушке явки».

Таблица 1. Сравнение явки на выборах глав регионов с предыдущими выборами

Регион	Дата преды­дущих выборов	Явка на преды­дущих выборах	Явка на выборах 2020 года
			итого­­вая	досро­чно	в день голосо­вания на участке	в день голосо­вания выездная
Республика Коми	18.09.2016	40,7%	30,2%	16,9%	12,1%	1,2%
Республика Татарстан	13.09.2015	84,2%	78,8%	53,9%	23,8%	1,2%
Чувашская Республика	13.09.2015	58,6%	55,5%	35,1%	18,6%	1,9%
Камчатский край	13.09.2015	31,9%	37,1%	24,3%	12,2%	0,7%
Краснодарский край	13.09.2015	46,0%	68,6%	45,1%	20,1%	3,4%
Пермский край	10.09.2017	42,5%	35,8%	23,3%	10,6%	1,8%
Архангельская область	13.09.2015	21,0%	32,7%	18,1%	13,1%	1,5%
Брянская область	13.09.2015	57,4%	50,4%	31,2%	16,9%	2,2%
Иркутская область	13.09.2015	29,2%	32,6%	15,9%	15,5%	1,2%
Калужская область	13.09.2015	36,1%	35,4%	22,7%	11,3%	1,4%
Костромская область	13.09.2015	35,8%	32,0%	16,1%	14,2%	1,6%
Ленинградская область	13.09.2015	44,5%	51,5%	29,3%	19,9%	2,3%
Пензенская область	13.09.2015	62,3%	56,7%	41,0%	12,8%	2,8%
Ростовская область	13.09.2015	48,6%	43,0%	25,8%	15,3%	1,9%
Смоленская область	13.09.2015	28,8%	29,7%	16,1%	12,2%	1,4%
Тамбовская область	13.09.2015	57,8%	64,6%	49,1%	13,6%	1,8%
Севастополь	10.09.2017	34,2%	48,3%	32,6%	9,2%	6,4%
Еврейская авт. область	13.09.2015	31,9%	73,0%	58,1%	12,7%	2,2%

Примечание: все проценты считались от списочного числа избирателей

При этом в Архангельской и Иркутской областях явка на предыдущих выборах была довольно низкой, и в этот раз она могла повыситься за счет активизации граждан (в Архангельской области из-за мусорной проблемы, в Иркутской — из-за вынужденной отставки губернатора-коммуниста и его последующего недопуска на выборы), и повышение в итоге было не столь большое (3,4% в Иркутской области, 11,7% в Архангельской). В то же время резкое повышение явки в Краснодарском крае (на 22,6%) и Еврейской автономной области (на 41,1%) может быть объяснено только административным воздействием.

Таблица 2. Сравнение явки на выборах региональных парламентов с предыдущими выборами (13.09.2015)

Регион	Явка на преды­дущих выборах	Явка на выборах 2020 года
		итого­­вая	досро­чно	в день голосо­вания на участке	в день голосо­вания выездная
Республика Коми	50,9%	30,1%	16,8%	12,1%	1,2%
Белгородская область	53,9%	54,5%	40,4%	12,6%	1,5%
Воронежская область	50,4%	44,1%	28,9%	12,2%	3,0%
Калужская область	36,0%	35,4%	22,7%	11,2%	1,4%
Костромская область	35,7%	32,0%	16,1%	14,2%	1,6%
Курганская область	30,4%	31,1%	16,9%	11,7%	2,4%
Магаданская область	33,6%	33,2%	20,3%	12,0%	0,9%
Новосибирская область	30,7%	28,3%	12,5%	14,5%	1,3%
Рязанская область	37,4%	32,5%	20,5%	10,1%	1,9%
Челябинская область	41,4%	33,9%	17,6%	14,3%	1,9%
Ямало-Ненецкий АО	69,4%	47,1%	33,9%	12,8%	0,4%

Примечание: все проценты считались от списочного числа избирателей

Вторая группа кампаний — там, где показатель явки мало изменился (не более чем на 3% в ту или другую сторону). На губернаторских выборах это Калужская и Смоленская области, на выборах региональных парламентов — Белгородская, Калужская, Курганская, Магаданская и Новосибирская области (5 из 11), на выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе — Иваново, Калуга, Смоленск, Тамбов и Томск (5 из 14). Иными словами, голосование растянулось на три дня, но это не привело к существенной прибавке числа голосующих — голосовали в основном те же избиратели, что и раньше.

Таблица 3. Сравнение явки на выборах представительных органов региональных центров с предыдущими выборами (13.09.2015)

Город	Явка на преды­дущих выборах	Явка на выборах 2020 года
		итого­­вая	досро­чно	в день голосо­вания на участке	в день голосо­вания выездная
Сыктывкар	53,7%	26,6%	14,1%	12,0%	0,5%
Казань	70,3%	61,7%	38,5%	22,3%	0,9%
Ижевск	28,2%	17,3%	8,5%	8,5%	0,3%
Чебоксары	46,5%	42,8%	26,7%	15,6%	0,5%
Краснодар	30,6%	26,4%	13,8%	10,8%	1,9%
Воронеж	25,0%	18,3%	9,5%	8,2%	0,7%
Иваново	17,9%	16,4%	7,1%	8,4%	0,9%
Калуга	27,0%	25,2%	14,5%	10,3%	0,4%
Орел	33,2%	28,3%	15,7%	11,6%	0,9%
Оренбург	25,6%	18,8%	10,2%	7,7%	0,9%
Ростов-на-Дону	45,5%	29,2%	13,0%	14,6%	1,5%
Смоленск	26,0%	27,5%	14,3%	12,7%	0,5%
Тамбов	31,7%	32,8%	20,8%	11,4%	0,6%
Томск	17,1%	19,4%	6,9%	12,1%	0,4%

Примечание: все проценты считались от списочного числа избирателей

Наконец, третья группа — там, где явка существенно (более чем на 3%) снизилась. На губернаторских выборах это республики Коми, Татарстан и Чувашия, Пермский край, Брянская, Костромская, Пензенская и Ростовская области (8 кампаний из 18), на выборах региональных парламентов — Республика Коми, Воронежская, Костромская, Рязанская и Челябинская области, а также ЯНАО (6 из 11), на выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе — Сыктывкар, Казань, Ижевск, Чебоксары, Краснодар, Воронеж, Оренбург, Орел и Ростов-на-Дону (9 из 14).

Таким образом, мы видим, что переход к трехдневному голосованию не способствовал повышению активности избирателей. При этом массовое многодневное голосование значительно ограничило возможности общества убедиться в честности подсчета.

2.2. Изъяны досрочного голосования

Конституционный Суд России в Определении от 25.06.2019 № 1575-О указывает, что законодатель при осуществлении своих полномочий по регулированию избирательных прав и порядка проведения выборов «должен проявлять необходимую заботу о том, чтобы вводимые им избирательные процедуры были честными и прозрачными, предотвращали возможность фальсификации итогов избирательного процесса, способствовали объективному и достоверному отражению действительных результатов электорального волеизъявления граждан. В противном случае избирательное законодательство не будет отвечать конституционной природе выборов, подразумевающей, что в основе формирования органов публичной власти, призванных обеспечивать представительство и выражение интересов».

Однако многодневное массовое голосование, примененное на прошедших выборах, не соответствует этим требованиям. Оно значительно увеличивает ресурсы, которые необходимо потратить на контроль за его честностью. Так, 13 сентября, среди прочего, проходили выборы депутатов собрания города Липки Тульской области. «Голосу» удалось обеспечить контроль на всех пяти участках города на протяжении трех дней голосования. Итоговая явка составила менее 16%. Для сравнения: на проходивших параллельно довыборах в Тульскую областную думу по Киреевскому округу, куда также входят Липки, явка составила около 30% — почти в два раза больше. В остальных частях округа независимого наблюдения не было. 

Для контроля пяти участков города в течение трех дней работали 20 волонтеров «Голоса» — в 3–4 раза больше, чем потребовалось бы для организации наблюдения, если бы выборы проходили в один день. И при этом комиссиям все равно удавалось отправить параллельно несколько переносных ящиков для надомного голосования без наблюдения.

Отсутствие реальной возможности для контроля за таким голосованием отметил даже Уполномоченный по правам человека в Курганской области Борис Шалютин: «Как выяснилось при посещении избирательных участков, на многих из них нет наблюдателей ни от одной политической партии, кроме правящей. Можно сказать, что другие партии и их кандидаты сами несут ответственность за наблюдение в их интересах. Однако, если почти все партии не смогли обеспечить наблюдателей для трех дней выборов, это значит, что общество не располагает необходимыми организационными и материальными ресурсами для обеспечения надлежащего наблюдения за трехдневным голосованием. Отсутствие такого наблюдения резко снижает доверие к выборам и, следовательно, уровень легитимности избранных органов власти».

При этом, в реальности досрочное голосование проходило не только 11–12 сентября. На многих выборах также происходило «классическое» досрочное голосование — в период со 2 по 10 сентября избиратели, как и в прошлые годы, при наличии уважительных причин, могли проголосовать в помещениях УИК и ТИК. То есть время наблюдения увеличивалось в разы.

По опыту прошлых лет мы знаем, что итоги досрочного голосования чаще всего значительно отличаются от волеизъявления граждан в основной день голосования. Не исключением стали и выборы 13 сентября 2020 года. Например, на выборах местных депутатов города Шуя Ивановской области на УИК №340 по итогам досрочного голосования кандидат Максим Барабашов («Единая Россия») набрал 96 голосов, Владимир Возилов — 9, Сергей Жубаркин — 17, Михаил Лапин — 3; а в основной день голосования Максим Барабашов набрал лишь 76 голосов, Владимир Возилов — 70, Сергей Жубаркин — 123, Михаил Лапин — 23. По партиям и одномандатникам на других участках, как отмечает член ТИК города Шуя Андрей Спиридонов, закономерности, в целом, те же. Похожая ситуация была на выборах в городе Волчанск Свердловской области, где кандидат в областное законодательное собрание от «Единой России» Петр Соколюк на досрочном голосовании набрал 93,5% голосов, а в основной день — только 74%.

Чтобы оценить роль досрочного голосования в обеспечении победы «нужного» кандидата, мы рассчитали коэффициенты корреляции между результатами победителя (для губернаторских выборов) или «Единой России» (для выборов региональных парламентов) с долей досрочного голосования и голосования на участке в день голосования в разрезе ТИК (или ОИК). На выборах глав регионов исключены были Камчатский край, Севастополь и Еврейская автономная область, а на выборах региональных парламентов Ямало-Ненецкий АО — из-за небольшого числа ТИК (ОИК), не позволяющего получать значимые результаты.

Как видно из таблицы 4, в большинстве регионов (12 из 15) мы видим значимую корреляцию между голосованием за победителя (а победителем во всех случаях был инкумбент) и долей досрочного голосования (исключения — Архангельская, Брянская и Иркутская области). А вот значимая положительная корреляция с долей голосовавших на участке в воскресенье получилась только в шести регионах. При этом в Иркутской области оказалась значимая отрицательная корреляция. Еще в двух регионах также получилась отрицательная корреляция, но ее нельзя считать значимой.

Таблица 4. Корреляция результатов избранного главы региона с долей голосовавших досрочно и в день голосования

Регион	Число территорий	Коэффициент корреляции с долей голосов за победителя
		доли досрочно проголосовавших	доли проголосовавших на участке в день голосования
Республика Коми	21	0,441*	0,112
Республика Татарстан	65	0,575*	0,401*
Чувашская Республика	28	0,726*	0,473*
Краснодарский край	59	0,755*	0,536*
Пермский край	53	0,405*	0,012
Архангельская область	32	0,194	-0,203
Брянская область	33	0,304	0,369*
Иркутская область	45	-0,040	-0,365*
Калужская область	28	0,443*	0,150
Костромская область	30	0,694*	-0,299
Ленинградская область	18	0,704*	0,267
Пензенская область	33	0,894*	0,336
Ростовская область	62	0,796*	0,281*
Смоленская область	29	0,490*	0,042
Тамбовская область	32	0,762*	0,244

Примечания. Доля голосовавших за победителя считалась от числа избирателей, принявших участие в голосовании; доля голосовавших досрочно и на участке в день голосования считалась от списочного числа избирателей. Звездочкой обозначены значимые коэффициенты (для p < 0,05).

Похожая ситуация и на выборах региональных парламентов (см. таблицу 5). С долей досрочного голосования значимая положительная корреляция во всех десяти исследованных регионах, а с долей голосования на участке в день голосования — только в четырех.

Таблица 5. Корреляция результатов «Единой России» с долей голосовавших досрочно и в день голосования

Регион	Число территорий	Коэффициент корреляции с долей голосов за «Единую Россию»
		доли досрочно проголосовавших	доли проголосовавших на участке в день голосования
Республика Коми	27	0,680*	0,242
Белгородская область	32	0,871*	0,624*
Воронежская область	28	0,936*	0,707*
Калужская область	46	0,808*	0,408*
Костромская область	44	0,713*	-0,203
Курганская область	17	0,732*	0,643*
Магаданская область	17	0,781*	0,444
Новосибирская область	38	0,859*	0,148
Рязанская область	20	0,929*	-0,200
Челябинская область	30	0,568*	0,224

Примечания. Доля голосовавших за «Единую Россию» считалась от числа избирателей, принявших участие в голосовании; доля голосовавших досрочно и на участке в день голосования считалась от списочного числа избирателей. Звездочкой обозначены значимые коэффициенты (для p < 0,05).

Рисунок 2 хорошо демонстрирует такую связь между явкой на досрочном голосовании и результатом «Единой России». Связь практически линейна, что и отражено в коэффициенте корреляции 0,936.

Как это можно интерпретировать? Зависимость результатов кандидата или партии от явки обычно рассматривается как признак использования административного ресурса. Это могут быть как прямые фальсификации, так и принуждение к голосованию. В данном случае мы видим, что почти во всех регионах более высокая явка на досрочном голосовании приводила к повышению результатов инкумбента или «Единой России», и этот факт является источником дополнительных подозрений в манипуляциях при досрочном голосовании. Что касается голосования на участке в воскресенье, то в меньшей части регионов есть значимая связь между явкой и голосованием за «партию власти», а в большей части такой связи нет. Таким образом, мы можем сказать, что голосование в воскресенье было более чистым.

Проблемы с досрочным голосованием в предыдущие годы признавал и Центризбирком. Да и законодатели, которые в свое время ввели в федеральное законодательство норму об отдельном подсчете бюллетеней с досрочного голосования, если в нем примет участие более 1% избирателей, видимо, осознавали риски. Однако в 2020 году ЦИК России стала активно продвигать досрочное голосование, с которым боролся прежде. Более того, «новые формы» голосования не подпадали под требование об отдельном подсчете, хотя все свои риски не только сохранили, но даже приумножили.

Речь, прежде всего, идет о подконтрольности такого голосовании, создания возможностей для административного давления на избирателей. В тех же Липках глава администрации города Николай Герасименко открыто признавался в том, что в нарушение всех норм законодательства «контролирует все участки» и что «явка должна быть», а сейчас «явка плохая».

В Шуе, по сообщению наблюдателя на УИК № 335, избиратель на вопрос о причине досрочного голосования ответила: «Меня на работе в садике попросили». Досрочное голосование стало фактически обязанностью для бюджетников во Владимире, где на протяжении недели наблюдатели были свидетелями того, как в ТИКи стекаются компании учителей и клерков. Некоторые из них и не скрывали, что прийти их «культурно попросило» начальство. В результате образовывалось скопление людей, для борьбы с которым, по идее, досрочное голосование и затевалось. 

Наблюдатели из Пермского края также отметили несколько проблем. Главным недостатком досрочного голосования в помещении стала повсеместная мобилизация групп избирателей, зависимых от разного рода администраций: работников крупных предприятий и коммунальных служб, учащихся средних и высших специальных учебных учреждений, бюджетников, военнослужащих. 

При этом стоит отметить, что в России есть примеры выборов, когда системного принуждения избирателей замечено не было. Таким позитивным примером стали выборы депутатов городской думы Шадринска Курганской области. В отличие от избирательных кампаний предыдущих лет, а также совсем недавнего Общероссийского голосования по поправкам к Конституции России, административная мобилизация избирателей как таковая не состоялась. Искусственного обеспечения определенного уровня явки здесь зафиксировано не было.

В случае с «классическим» досрочным голосованием проблема принуждения усугубляется отсутствием реальной тайны волеизъявления. В отличие от «сейф-пакетов», которые применялись при досрочном голосовании 11–12 сентября, обычная «досрочка» упаковывалась часто в обычные бумажные конверты, которые просвечивают.

Но главная проблема заключается в том, что конверты оказалось достаточно легко вскрыть, чтобы подменить бюллетень. Так, в период со 2 по 10 сентября по всей Ивановской области то и дело возникали скандалы с конвертами. На УИК №129 в Иванове обнаружили 18 вскрытых конвертов и аннулировали досрочное голосование. На УИК №341 в Шуе обнаружили конверт с признаками вскрытия, написали заявление в полицию.

Координатор «Голоса» в Ивановской области Андрей Спиридонов написал жалобу в облизбирком на непригодность конвертов для хранения досрочки и потребовал предоставить комиссиям возможность обеспечивать сохранность бюллетеней дополнительными средствами вплоть до заклеивания скотчем. Облизбирком отправил жалобу в Шуйский ТИК, ТИК жалобу отклонил. Лишь с 9 сентября по решению облизбиркома бумажные конверты досрочки стали упаковываться в сейф-пакеты, поскольку недовольство становилось заметным повсеместно. В день голосования перед открытием участков извлекли из сейф-пакетов конверты с досрочкой. Присутствовавшая при этом на УИК №351 член ТИК с правом совещательного голоса Ольга Жубаркина не обнаружила своей подписи, которую она ставила на склейках конвертов 5 сентября. 

Стоит отдельно отметить, что 29 августа член ТИК города Шуя Илья Пигалкин обнаружил в типографии «Диана» три с небольшим тысячи «лишних» бюллетеней. Чуть позже в типографии «Диана» были обнаружены и уничтожены еще 18 000 (!) бюллетеней для области. Все это создавало возможности для фальсификации итогов досрочного голосования.

При этом, широко разрекламированные сейф-пакеты также не защищали от вскрытия. Из нескольких регионов (см. например, репортаж из Костромской области) наблюдатели сообщали, что эти конверты оказались заклеены и опечатаны «старым дедовским способом»: клейкая защитная лента просто отсутствовала, а пакет был заклеен «вручную», опечатан куском бумаги с печатью, и на ней были проставлены подписи наблюдателей.

Кроме того, во многих регионах в дни досрочного голосования происходили уже традиционные нарушения прав наблюдателей, членов комиссий и представителей СМИ, выражавшиеся в попытках запрета фото- и видеосъемки, а также отказах в ознакомлении с книгами списка избирателей. Появились и специфичные для досрочного голосования нарушения. Они, в частности, заключаются в отказах предоставить акты о досрочном голосовании, попытках помешать членам комиссии с правом совещательного голоса поставить свои подписи на сейф-пакетах с бюллетенями досрочно проголосовавших избирателей, недопуске наблюдателей и членов комиссий в помещение для голосования, где располагается сам УИК, и даже задержании члена комиссии полицией.

Всего во время выборов в единый день голосования на «Карту нарушений» «Голоса» поступило 381 сообщение из 41 региона, связанное с досрочным голосованием. Чаще всего они были связаны с нарушениями прав членов комиссий, наблюдателей и представителей СМИ, административным давлением и принуждением избирателей, нарушениями при голосовании вне помещения для голосования. Среди регионов особенно выделялся Краснодарский край, откуда поступила четверть всех сообщений по поводу досрочного голосования.

2.3. Доля досрочного голосования в общей явке

Интересно также оценить долю досрочного голосования в общей явке. По этому показателю все кампании можно разделить на четыре группы. Первая группа — там, где за счет досрочного голосования обеспечено более двух третей явки, то есть средняя явка в пятницу и субботу была больше, чем в воскресенье. Это на губернаторских выборах Татарстан (68,4% от числа проголосовавших), Пензенская (72,3%) и Тамбовская (76,0%) области, Севастополь (67,5%) и Еврейская автономная область (79,6%). Последняя дала рекордный показатель. На выборах региональных парламентов к этой группе относятся Белгородская область (74,1%) и ЯНАО (72,0%). На выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе таких случаев нет.

Вторая группа — там, где за счет досрочного голосования обеспечено 60–66% явки. На губернаторских выборах это Чувашская Республика, Камчатский, Краснодарский и Пермский края, Брянская, Калужская и Ростовская области. На выборах региональных парламентов — Воронежская, Калужская, Магаданская и Рязанская области. На выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе — Казань, Чебоксары и Тамбов.

Третья группа — там, где за счет досрочного голосования обеспечено 50–60% явки. На губернаторских выборах это Республика Коми, Архангельская, Костромская, Ленинградская и Смоленская области. На выборах региональных парламентов к этой группе относятся Республика Коми, Костромская, Курганская и Челябинская области. На выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе — Сыктывкар, Краснодар, Воронеж, Калуга, Оренбург, Орел и Смоленск.

Наконец, четвертая группа — там, где досрочное голосование дало менее половины общей явки. На губернаторских выборах это только Иркутская область (48,8%), на выборах региональных парламентов — только Новосибирская область (44,2%). Зато на выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе такие показатели у четырех городов (из 14) — Ижевска (49,1%), Иваново (43,3%), Ростова-на-Дону (44,5%) и Томска (35,6%).

У нас также есть возможность на региональных выборах посмотреть различия в данном показателе по ТИКам. Вот ТИКи (или другие территориальные единицы) с наиболее высоким уровнем досрочного голосования (от суммарного числа принявших участие в выборах): Республика Татарстан — Высокогорская (85,7%), Зеленодольская (80,4%), г. Зеленодольск (83,1%), Центральный район г. Набережные Челны (83,3%); Камчатский край — Алеутская (86,0%), Пенжинская (82,2%); Краснодарский край — Лабинская (83,8%), Лазаревский район Сочи (80,5%), Успенская (83,2%); Пермский край — Частинская (81,1%); Архангельская область — Новая Земля (88,2%, но это удаленная территория); Белгородская область — Вейделевская (81,3%), Прохоровская (часть 6-й территории, 82,4%), Ивнянская (83,1%), Ракитянская (80,5%), Красногвардейская (84,5%), Новооскольская (часть 8-й территории, 80,3%), Старооскольская (часть 8-й территории, 80,5%), Старооскольская (часть 9-й территории, 80,5%), Чернянская (часть 9-й территории, 81,0%), Борисовская (часть 12-й территории, 84,1%), Яковлевская (83,1%); Воронежская область — ОИК № 17 (80,2%); Калужская область — Барятинская (82,5%), Жиздринская (81,2%); Магаданская область — Ягоднинская (часть 9-й территории, 81,0%); Пензенская область — Башмаковская (81,5%), Вадинская (80,9%), Камешкирская (82,1%), Лопатинская (83,5%), Неверкинская (81,2%), Сердобская (86,1%), Шемышейская (86,1%); Ростовская область — Морозовская (80,6%), Октябрьская (82,9%), Песчанокопская (80,1%); Тамбовская область — Гавриловская (81,8%), Знаменская (92,1%), Инжавинская (82,3%), г. Котовск (82,9%), Мичуринская (81,3%), г. Мичуринск (86,1%), Мордовская (85,2%), Мучкапская (85,0%), Первомайская (82,0%), Петровская (88,6%), г. Рассказово (83,2%), Ржаксинская (83,6%), Сампурская (88,5%), Сосновская (88,6%), Токаревская (86,8%), Уметская (80,6%); Еврейская автономная область — Октябрьская (81,0%), Смидовичская (86,2%); Ямало-Ненецкий АО — ОИК № 3 (84,0%).

А вот у кого наименьший уровень досрочки: Республика Коми — Ижемская (39,3%); Архангельская область — Ненецкий АО (24,2%); Иркутская область — Казачинско-Ленская (38,1%), Катангская (33,3%), Качугская (39,6%), Киренская (38,4%), Нукутская (38,1%), Усть-Удинская (31,4%); Костромская область — г. Галич (37,6%); Новосибирская область — г. Новосибирск (33,0%; при этом в ОИК № 28 — 27,0%, в ОИК № 37 — 26,3%); Ростовская область — г. Волгодонск (39,3%), Ленинский район Ростова-на-Дону (35,6%), Первомайский район Ростова-на-Дону (38,6%); Челябинская область — ОИК № 14 (38,4%).

Отдельно стоит отметить Советскую ТИК Ростовской области, где по официальному протоколу досрочно проголосовало 0 избирателей, при этом большая часть избирателей (62,3% от списочного числа) якобы проголосовала в день голосования вне помещения для голосования. Здесь можно предполагать ошибку в протоколах.

Хотя мы видим, что часто низкий уровень досрочного голосования оказывается в крупных городах, общей закономерности нет. Есть города с высоким уровнем досрочки и есть сельские районы, где уровень досрочного голосования низкий. Скорее всего, доля досрочного голосования зависела главным образом от уровня административного рвения.

Что касается высокого уровня досрочного голосования в сельских районах, то его невозможно мотивировать стремлением избежать скопления людей в условиях пандемии. Именно в крупных городах обычно избирательные участки с большим числом избирателей. Так, в Знаменском районе Тамбовской области, где зафиксирован рекорд по доле досрочки, большинство участков небольшие, и именно они показали высокий уровень досрочного голосования. Например, на участке № 82 всего 330 избирателей, из них 266 проголосовали досрочно и только 8 в день голосования.

Контрастом по отношению к региональным выборам и выборам в региональных центрах, где, как мы видели, доля досрочного голосования в основном выше 50% и почти нигде не опускается ниже 30%, служат муниципальные выборы в Красноярском крае. Они, по-видимому, были далеки от внимания «большого начальства», и потому, скорее всего, здесь не было установки на максимальную досрочку и соответствующего давления. Мы исследовали выборы в 48 муниципальных образованиях края, и оказалось, что в 30 из них доля досрочного голосования (от общего числа принявших участие в выборах) не превышает 10% (а в 12 не превышает и 5%). Самый низкий показатель в Новоселовском районе — 2,2%. Еще в 12 эта доля находится между 10 и 20%. В четырех (Березовский и Большеулуйский районы, Шарыповский муниципальный округ и г. Сосновоборск) между 20 и 30%. В ЗАТО п. Солнечный 42,6%. И только в Северо-Енисейском районе (который является труднодоступной территорией) доля досрочного голосования превысила половину (66,9%). Таким образом, мы видим, что на этих выборах вполне можно было обойтись без многодневного голосования.

2.4. Голосование по месту нахождения

Голосование по месту нахождения («мобильный избиратель»), с одной стороны, позволяет избирателям проголосовать там, где им удобно, но с другой — открывает широкие возможности для их принуждения. Причем, в этот раз «мобильный избиратель» оказался совмещен еще и с трехдневным голосованием, которое само по себе объединило досрочное голосование и голосование вне помещения для голосования. В результате этого получился симбиоз трех форм, которые традиционно вызывают большое недоверие со стороны наблюдателей — они одновременно повышают риски административного принуждения, нарушения тайны голосования и снижения общественного контроля. 

Одни из самых показательных примеров были в период 11–12 сентября при голосовании сотрудников режимных предприятий Пермского края. Сочетание особенностей этих форм голосования с особым режимом допуска на предприятия превратило и само голосование, и наблюдение за ним в спецоперацию. Так, серьезные проблемы возникли у корреспондентов сетевого издания «Молния» с доступом на избирательные участки, расположенные на территории предприятий «Пермские моторы». Работники предприятий, находящихся на данной территории, подали заявления для голосования «по месту своего нахождения», т. е. прямо на рабочем месте. Всего к 8 участковым комиссиям ТИК Свердловского района № 2 прикрепилось: УИК № 3463 («ОДК-Авиадвигатель») − 416 человек, УИК № 3438 («ОДК-Пермские моторы») — 350, УИК № 3437 («ОДК-Пермские моторы») — 300, УИК № 3461 («ОДК-Авиадвигатель») −237, УИК № 3471 (ПАО «Протон —ПМ») — 241, УИК № 3439 (ПАО «Протон —ПМ») — 172, УИК № 3443 (ПАО «Протон —ПМ») — 134, УИК № 3428 («ОДК-Пермские моторы») — 85. 

Два корреспондента «Молнии» были направлены на эти участки. В результате они зафиксировали, что проведение голосования на режимных объектах не может не вступать в противоречие с принципами открытости и гласности в работе избирательных комиссий и приводит к ограничению прав наблюдателей и представителей СМИ. Лишь один из корреспондентов после многочисленных согласований между избирательными комиссиями разного уровня и службой безопасности предприятий, был допущен на заводскую территорию, где проходило голосование, а другой так и не получил такую возможность (по данному факту поданы жалобы в ТИК Свердловского района № 2, крайизбирком и прокуратуру). На самой площадке, где проходило голосование, служба безопасности ограничивала перемещение корреспондента и запретила ей проводить фото- и видеосъемку процесса голосования. Корреспонденту предоставили возможность наблюдать за тем, как проводится голосование, лишь по одному из восьми УИК. 

Движение «Голос» считает проведение голосования избирателей на режимных объектах в рабочее время в принципе несовместимым с организацией их производственного процесса, поскольку это с одной стороны лишает процесс голосования открытости и гласности, создает условия для административного контроля над участием избирателей в выборах, а с другой стороны действительно создает угрозы для нарушения режима безопасности на данных предприятиях. На данный момент избирательное законодательство имеет достаточные механизмы («мобильный избиратель», цифровые участки, двухдневное досрочное голосование, голосование вне помещения и на придомовых территориях), чтобы работники режимных предприятий смогли реализовать свое избирательное право вне территории предприятия и в удобное для них время.

Возможность проголосовать по месту нахождения избиратели имели на дополнительных выборах в Государственную Думу и на региональных выборах. По данным ЦИК, всего подали заявление на голосование по месту нахождения 405 518 избирателей. Однако мы предполагаем, что около 13 тыс. избирателей Татарстана и Пензенской области были учтены в таблице ЦИК дважды — как избиратели на региональных и думских выборах.

Мы далее будем анализировать только «мобильных избирателей» на основных региональных выборах, которые составляют основную массу — 383 079 человек. В таблице 6 приведены данные по регионам.

Таблица 6. Избиратели, подавшие заявления на голосование по месту нахождения

Регион	Подали заявления	Доля от числа избирателей	Доля подавших в
			ЕГПУ	МФЦ	ТИК	УИК
Республика Коми	5 257	0,8%	53%	2%	6%	38%
Республика Татарстан	16 584	0,6%	53%	4%	2%	41%
Чувашская Республика	8 108	0,9%	61%	4%	6%	29%
Камчатский край	4 804	2,1%	25%	1%	40%	35%
Краснодарский край	25 532	0,6%	47%	1%	12%	39%
Пермский край	64 146	3,2%	16%	1%	32%	51%
Архангельская область	16 318	1,8%	33%	1%	6%	59%
Белгородская область	5 633	0,5%	48%	1%	11%	40%
Брянская область	10 499	1,1%	35%	1%	3%	60%
Воронежская область	16 890	0,9%	29%	16%	12%	43%
Иркутская область	19 851	1,1%	38%	1%	7%	53%
Калужская область	4 558	0,6%	63%	2%	7%	28%
Костромская область	3 350	0,6%	54%	0%	11%	35%
Курганская область	4 112	0,6%	43%	4%	17%	35%
Ленинградская область	19 981	1,5%	16%	1%	17%	66%
Магаданская область	1 594	1,6%	23%	0%	48%	28%
Новосибирская область	20 191	0,9%	49%	1%	14%	36%
Пензенская область	40 481	3,8%	9%	1%	35%	55%
Ростовская область	34 660	1,1%	34%	6%	3%	57%
Рязанская область	7 016	0,8%	44%	1%	8%	47%
Смоленская область	4 614	0,6%	50%	1%	2%	47%
Тамбовская область	4 086	0,5%	54%	2%	12%	32%
Челябинская область	18 153	0,7%	49%	2%	3%	46%
город Севастополь	21 079	6,6%	7%	5%	59%	28%
Еврейская авт. область	4 021	3,2%	19%	27%	9%	45%
Ямало-Ненецкий авт. округ	1 561	0,4%	55%	4%	7%	33%

Мы видим, что по числу заявлений лидирует Пермский край, но по доле от списочного числа избирателей (3,23%) он только на третьем месте. Лидирует Севастополь (6,6%), далее идет Пензенская область (3,8%), и чуть позади Пермского края — Еврейская автономная область (3,18%). При этом Севастополь — город, где нет больших расстояний и потому у жителей нет особой необходимости голосовать не по месту регистрации. Очевидно, такая большая доля «мобильных севастопольцев» — результат их принуждения к голосованию по месту работы или службы.

Интересно также распределение заявлений по месту их подачи. В целом лидируют УИК (48%), что достаточно логично — они обычно ближе к избирателю, чем ТИК и МФЦ. На втором месте ЕПГУ (31%), то есть подача заявления дистанционно. Через ТИК подали заявления 19%, а через МФЦ — только 3%.

Однако в некоторых регионах расклад иной. Высокая доля ТИК в Камчатском (40%) и Пермском (32%) краях, Магаданской (48%) и Пензенской (35%) областях и наибольшая (59%) — в Севастополе. И между долей подавших заявление (от списочного числа избирателей) и долей подавших заявление через ТИК (от общего числа подавших заявление) наблюдается хорошая корреляция — коэффициент 0,752. Иными словами, там, где много заявлений подано через ТИК, там большая доля «мобильных». С другими местами подачи такой корреляции нет: с подавшими через УИК 0,038, с подавшими через МФЦ 0,228, с подавшими через ЕПГУ корреляция отрицательная: -0,803.

Таким образом, можно сделать вывод, что избиратели, принуждаемые к голосованию по месту нахождения, подавали заявления в основном через ТИК. Это и логично: чисто технологически легче обеспечить массовую подачу заявлений через ТИК, чем через другие структуры.

2.5. Голосование на цифровых участках

Как и в 2019 году, голосование на цифровых участках было минимальным. Всего, по данным ЦИК, было подано 6942 заявления. Напомним, что решениями ЦИК и МГИК в Москве были образованы 30 цифровых участков (ЦИУ), при этом в Москве выборы 13.09.2020 проходили только в двух районах, так что только один ЦИУ был задействован также на московских выборах. В среднем получается около 230 избирателей на ЦИУ. В 2019 году всего было подано 2597 заявлений — тогда ЦИУ использовались для голосования только на дополнительных выборах в Государственную Думу и на губернаторских выборах. Сейчас добавились выборы региональных парламентов (в том числе дополнительные) и число заявлений увеличилось в 2,7 раза. Тем не менее, число ЦИУ остается явно избыточным.

При этом на дополнительных выборах в региональные парламенты число заявлений было ничтожно: от одного избирателя из Бурятии (тайна голосования в таком случае в принципе не может быть обеспечена) до 43 из Саратовской области, а из Хабаровского края было ноль заявлений. На дополнительных выборах в Государственную Думу из Ярославской области было 11 заявлений, из Курской — 18, из Татарстана — 20, из Пензенской области — 436. На основных выборах региональных парламентов, не совмещенных с губернаторскими выборами, число заявлений варьировалось от 3 из Магаданской области до 474 из Новосибирской области. На губернаторских выборах число заявлений варьировалось от 10 из Еврейской автономной области до 764 из Чувашской Республики.

Итоги голосования на цифровых участках наиболее доступны для губернаторских выборов и дополнительных выборов в Государственную Думу. На губернаторских выборах явку нельзя считать высокой, особенно учитывая, что голосовали только те, кто предварительно изъявил желание голосовать: от 13,5% из Пензенской области до 62,9% из Татарстана.

При этом интересно отметить, что на ЦИУ проиграли инкумбенты в 13 кампаниях из 18. Еще в одном случае (Ленинградская область) инкумбент А.Ю. Дрозденко получил столько же голосов, сколько и А.Я. Лебедев, а в двух случаях (Калужская и Тамбовская области) инкумбенты лидировали, но получили менее половины голосов. Лишь В.В. Солодов (Камчатский край) на ЦИУ получил более половины (6 голосов из 10), а М.В. Развожаев (Севастополь) получил на ЦИУ все 8 голосов.

Похожая ситуация и на дополнительных выборах в Государственную Думу. На ЦИУ проиграли все победители этих выборов. Явка, впрочем, во всех четырех округах на ЦИУ была ничтожная в абсолютных числах. По округу № 28 Татарстана записались 20 избирателей, голосовали 15; по округу № 194 Ярославской области записались 11, проголосовали 5; по округу № 110 Курской области записались 18, проголосовали 7. Интересно, что по округу № 147 Пензенской области записались аж 434 избирателя, но проголосовали только 30.

2.6. Дистанционное электронное голосование

Дистанционное электронное голосование в варианте, разработанном ЦИК, в порядке эксперимента проводилось на дополнительных выборах в Государственную Думу России в двух округах — Сеймском № 110 (Курская область) и Ярославском № 194 (Ярославская область).

Отметим, что ЦИК России пошел по пути закрытого и негласного внедрения системы ДЭГ. Кандидаты, наблюдатели и избиратели узнали о том, что в их округах будет применяться некая новая система дистанционного электронного голосования, в самый разгар избирательной кампании. 

В своем заявлении от 29 июля движение «Голос» отмечало, что за полтора месяца до дня голосования не опубликованы ключевые документы: техническое задание на разработку системы, техническая документация, исходные коды и т. д. В отличие от разработки т. н. «московской» системы ДЭГ в 2019–2020 гг., когда работала общественная техническая группа, с которой в еженедельном режиме встречались разработчики, и проходили регулярные тестирования системы, ЦИК России пошел по пути келейной разработки на бесконкурсной основе без какого-либо публичного обсуждения и тестирования. 

В последующие недели и вплоть до дня голосования ситуация изменилась мало. Те данные, которые были предоставлены разработчиками системы за два дня до начала голосования даже теоретически не могли позволить проверить ее. Подготовленные экспертной группой на основе имеющегося опыта разработки и применения системы ДЭГ г. Москвы рекомендации, содержащие минимально необходимые требования к системе дистанционного электронного голосования для включения в нормативные документы ЦИК России учтены не были. 

Такой подход не позволяет удостовериться в честности подсчета голосов, а само электронное голосование создает широкие возможности для принуждения избирателей и нарушения тайны голосования. 

На данный момент общество не имеет оснований доверять предложенной системе дистанционного электронного голосования. При этом доля голосов, отданных дистанционно, оказалась велика.

В Курской области было подано 13 186 заявлений, пытались проголосовать (получили электронные бюллетени) 12 012, проголосовало 11 943; в Ярославской области — 18 385 заявлений, пытались проголосовать 16 897, проголосовало 16 828.

В результате доля проголосовавших электронно от общего числа проголосовавших в Курской области составила 6,6%, а в Ярославской — 14,2%.

В Курской области итоги голосования с помощью ДЭГ оказались близки к общим результатам: ни по одному из кандидатов разница не превысила 3%, победитель выборов получил на ДЭГ 61,7%, а в целом по округу 60,1%. А в Ярославской области разница оказалась заметной: победитель выборов А.Н. Коваленко получил в целом 40,3%, а на ДЭГ 51,7%. Тем не менее, ДЭГ не повлияла на результат выборов: без ДЭГ Коваленко получил бы 38,4%, а его основной соперник, бывший губернатор области А.И. Лисицын — 34,8%.

3. Итоги общественного контроля за ходом голосования и подсчетом голосов

3.1. Работа избирательных комиссий

В деятельности избиркомов крайне важно следование общепризнанным требованиям, предъявляемым к процедурам голосования и подсчета голосов. Они включают защиту от фальсификаций, прозрачность подсчета голосов, открытость и гласность в деятельности комиссий, наличие наказания за нарушения законодательства о голосовании. Соблюдение этих принципов невозможно, если комиссии в своей деятельности сами не соблюдают установленные законом правила. 

Движение «Голос» в предварительном заявлении указывало, что в этот раз поведение большого числа участковых и территориальных избирательных комиссий можно охарактеризовать как «правовые произвол и нигилизм». В движении «Голос» такого массового потока сообщений о демонстративном пренебрежении правовыми нормами, в том числе — правами наблюдателей и членов комиссий, не получали на протяжении последних четырех лет. Председатели и секретари избирательных комиссий просто отказывались принимать жалобы, знакомить с документами (например, списками избирателей), предоставлять копии актов о прошедшем досрочном голосовании. Избирательные комиссии в нарушение федерального законодательства искусственно затягивали рассмотрение жалоб и обращений. Это не позволяло своевременно остановить либо предотвратить нарушения, а порой создавало условия для того, чтобы комиссия успевала «правильно замести следы». 

В своих экспресс-обзорах в течение дня голосования мы указывали на ряд проблем.

Во-первых, сразу в нескольких регионах наблюдались попытки противодействия наблюдению за ходом голосования. В некоторых случаях они были связаны с применением силы. Отдельно следует сказать о Ямало-Ненецком автономном округе, где массово, со ссылкой на региональный закон, запрещали фото- и видеосъемку членам комиссий с правом совещательного голоса. Причем позднее этот подход был закреплен в решении суда. 

Это прямо противоречит федеральному законодательству и позиции ЦИК России. «Голос» считает, что ЦИК России в преддверие предстоящих федеральных выборов должна дать соответствующие разъяснения и довести их до всех избирательных комиссий. К тому же избирательные участки ЯНАО оборудованы видеокамерами и система избирательных комиссий сама ведет видеозапись, а в соответствие с КАС, УПК и КоАП фотографии и видеозаписи признаются доказательствами и отказ в проведении фото- и видеосъемки является препятствием в фиксации доказательств. 

При этом, противодействие общественному контролю за соблюдением процедур голосования и подсчета голосов может быть признаком нарушения принципа независимости в деятельности избирательных комиссий. Так, в Шуе Ивановской области, через неделю после старта досрочного голосования (началось 2 сентября) юристы, находящиеся в неизвестном статусе, провели в администрации города для председателей УИК некую «учебу», о которой ТИКу ничего неизвестно. На учебе, участковым комиссиям, в частности, объясняли, что члены комиссий с правом совещательного голоса якобы не имеют права на фото- и видеосъемку, потому что в ФЗ-67 это право предоставлено только наблюдателям и СМИ. На руках председателей комиссий появился странный документ — «Представление должностным лицам органов внутренних дел», в котором содержались меры противодействия наблюдению.

При этом, перед началом избирательной кампании по выборам городских депутатов Шуи массово покинули свои посты председатели УИКов, и главами комиссий стали люди, еще вчера административно зависимые от кандидатов или действующей главы города Натальи Корягиной. Координатор «Голоса» в Ивановской области Андрей Спиридонов собственными глазами видел запись в трудовой книжке председателя УИК №325 Галины Ваницыной о ее увольнении от ИП Беляковой (кандидат на округе, где находится УИК №325) с 30 июня 2020 года.

Во Владимире в территориальных избирательных комиссиях постоянно дежурили сотрудники администрации. 

Во-вторых, введение «дополнительных форм» голосования далеко не всегда было подкреплено необходимым обучением членов избирательных комиссий. Это привело к большому количеству неумышленных ошибок в их работе, которые внесли высокую степень хаотичности в деятельность избиркомов.

Венецианская комиссия Совета Европы в своих рекомендациях указывает на нежелательность изменения важных положений законодательства непосредственно перед выборами. Такие изменения могут вести как к манипуляциям правовой системой в интересах конкретных политических игроков, так и к ошибкам организаторов выборов, которые обусловлены их недостаточной подготовленностью к ним.

Именно это и происходило в избирательных комиссиях в связи с экстренным введением «дополнительных форм» голосования: члены комиссий путались и совершали ошибки, которые, в некоторых случаях, вели к лишению части избирателей их голоса. Например, в Иркутской области на одном из УИКов председатель комиссии посчитал, что избиратели теперь не должны расписываться за получение бюллетеней. В Орловской области пришлось аннулировать 438 уже заполненных избирателями бюллетеней по той же причине — они не расписались за их получение.

Кроме того, проблему представляет правовая неопределенность, порожденная плохими формулировками соответствующих положений ЦИК России. Например, в Пермском крае представитель сетевого издания «Молния» провел эксперимент: прошел по УИКам в двух разных районах и попросил копии актов по итогам досрочного голосования 11 и 12 сентября. В одном из районов ему такие копии предоставили, в другом все комиссии категорически отказали. С чем связано такое ограничение прав представителей СМИ на получение информации не понятно — федеральное законодательство такие ограничения прав не оговаривает.

Очень разнится практика вскрытия сейф-пакетов: многие комиссии вскрывали сейф-пакеты утром, а не перед подсчетом голосов, и опускали из них утром бюллетени в ящики для голосования, путая их с традиционным досрочным голосованием. Постоянно возникали споры между членами комиссий и наблюдателями по поводу правил упаковки сейф-пакетов, проставления подписей на местах склейки и т.п. 

Некоторые комиссии просто путали строки итогового протокола, не понимая до конца, куда нужно вносить данные о количестве бюллетеней, находившихся в сейф-пакетах. Например, в Костромской области, такая проблема была обнаружена примерно на четверти УИК. Это, в частности, значит, что данные строки в протоколах всех вышестоящих комиссий в системе ГАС «Выборы» содержат недостоверную информацию. 

Все это создавало возможности для манипуляций и фальсификаций, а также порождало нервозность в комиссиях, выливавшуюся в агрессию по отношению к наблюдателям, указывавшим на ошибки. 

Эту проблему признал и Уполномоченный по правам человека в Курганской области Борис Шалютин: «Для членов избирательных комиссий трехдневная работа представляет собой чрезмерную психологическую и физическую нагрузку. Нельзя не учитывать, что выборы — это время столкновения противостоящих политических интересов, и выборная ситуация неизбежно является конфликтогенной. Мобилизация даже на один день, как это происходило раньше, уже сама по себе трудна. А трехдневное напряжение неизбежно влечет ошибки и чревато возникновением немотивированных конфликтных ситуаций». Он также отметил, что при трехдневном голосовании дезорганизуется нормальная деятельность тех учреждений и структур, на базе которых организуются участковые избирательные комиссии. 

Конфликты действительно возникали чаще, чем это было в среднем в последние 4 года. Например, во Владимире с первых дней голосования члены ТИК стали нарушать закон, запрещая членам комиссии с правом совещательного голоса расписываться на конвертах, куда избиратели вкладывали свой бюллетень. Члены комиссий подавали жалобы, но председатели комиссий принимать их отказывались, обвиняли в провокациях и срыве избирательного процесса. А председатели избирательных комиссий города и области говорили журналистам, что «все законно» и жалоб нет. 

При этом нарушение прав членов комиссий, наблюдателей и представителей СМИ во Владимире носило систематический характер. Чаще всего наблюдателям и членам комиссий отказывали в ознакомлении с выборными документами, выдаче копий актов, проставлении подписей на сейф-пакетах. Иногда это делалось в откровенно издевательской форме. Например, члену Ленинской ТИК с правом совещательного голоса, «раз уж он так настаивает», предлагали ознакомиться со списком избирателей вверх ногами. Проблемы решались после спокойного чтения выдержек из закона, но чаще — по звонку из вышестоящей комиссии (это со странной гордостью признал и Вадим Минаев, глава областного избиркома). 

На «Карте нарушений» лидирующими темами в дни голосования 11–13 сентября стали: нарушение прав наблюдателей, членов комиссии, представителей СМИ (ограничение перемещения, запрет фотосъемки и пр.); нарушения при досрочным голосовании; принуждение и подкуп избирателей; нарушения при голосовании «на дому»; злоупотребления «административным ресурсом»; различные виды искажения результатов (вброс, голосование за других лиц, незаконное включение в список избирателей и пр.). Как видно, большинство этих нарушений происходило в присутствии членов избиркомов, а чаще всего — напрямую зависело от них. 

Эти данные подтверждаются и другим исследованием. 11–13 сентября движение «Голос» провело ставший уже традиционным опрос о соблюдении установленных законом и подзаконными актами процедур голосования и подсчета голосов. В опросе участвовали респонденты-волонтеры, которые зарегистрировались в мобильном приложении «Голоса». Они отвечали на вопросы пяти анкет:

1) Анкета 1: Выполнение процедур 11 сентября;

2) Анкета 2: Выполнение процедур 12 сентября;

3) Анкета 3: Выполнение процедур при открытии избирательного участка 13 сентября;

4) Анкета 4: Выполнение процедур во время голосования 13 сентября;

5) Анкета 5: Выполнение процедур при подсчете голосов.

Регистрация в мобильном приложении «Голоса» означает, что респондент сообщил номер своего избирательного участка и номер своего телефона, с которого он передает ответы на вопросы в центр сбора информации (ЦСИ). Те респонденты, чьи координаты были заранее присланы в ЦСИ координаторами «Голоса» в регионах или общественными организациями, сотрудничающими с «Голосом», получили дополнительный признак «Аккредитован». Информация от них считается более надежной.

После сбора в единые блоки анкет, полученных в разное время от одного и того же респондента из одной и той же УИК, а также после отсеивания респондентов, указавших неправильный номер УИК или ответивших менее чем на 7 вопросов, мы могли исследовать ответы от 820 респондентов из 44-х регионов (это число не является количеством наблюдателей «Голоса» или сотрудничающих с ним организаций — оно показывает лишь тех, кто решил принять участие в опросе и совершил все необходимые для этого действия). Доля неаккредитованных респондентов составила 39,9% от общего числа респондентов, учтенных в исследовании.

Результаты анкетирования нельзя считать репрезентативными по трем причинам. Во-первых, покрытие регионов респондентами существенно различается. Во-вторых, внутри региона респонденты размещались не равномерно и не случайным образом, а либо по собственному желанию, либо по желанию кандидатов и партий, их направлявших. В-третьих, на результаты наблюдения существенно влияет присутствие респондентов.

Первое, на что стоит обратить внимание: доля нарушений разных процедур колеблется от 0 до 18 процентов. То есть нарушение некоторых процедур встречалось почти в каждой пятой комиссии, откуда поступили данные. Можно с уверенностью предполагать, что в комиссиях, где наблюдателей не было, эти нарушения встречаются еще чаще. 

Наиболее часто встречавшимся нарушением было хранение сейф-пакетов с бюллетенями в недостаточно защищенном месте. Хотя сейф-пакеты при правильном их опечатывании представляют достаточно надежное средство, тем не менее они в некоторых случаях опечатывались ненадлежащим образом. Хранение же, как это часто бывает, осуществлялось без надлежащего опечатывания мест хранения.

В некоторых регионах (особенно в Краснодарском крае и Татарстане) были случаи, когда комиссии не давали наблюдателям возможности ознакомиться с актами досрочного голосования, прилагаемыми к сейф-пакетам.

С этим нарушением связано и нарушение, заключавшееся в том, что акты досрочного голосования составлялись несвоевременно, а также нарушение порядка хранения бюллетеней досрочного голосования.

В Ивановской и Курганской областях часть наблюдаемых УИК не соблюла требование о том, что досрочное голосование должно проводиться в течение 12 часов. В Рязанской области отмечено, что досрочное голосование проводилось в местах, не приспособленных для этого. В Татарстане и Краснодарском крае отмечены случаи голосования вне помещения избирателей, не внесенных заранее в реестр заявлений на голосование вне помещения. В Новгородской области отмечено, что к наблюдению на досрочном голосовании не были допущены наблюдатели. В Калужской области и в Ямало-Ненецком АО для каждого вида досрочного голосования не использовались отдельные пронумерованные ящики. В Татарстане наблюдалось совмещение по времени разных форм досрочного голосования.

Наиболее распространенное нарушение при голосовании 13 сентября заключалось в том, что в реестр заявлений на голосование вне помещения избирателей вносили помимо их воли. В 12 регионах это нарушение было отмечено более чем в 10% комиссий, из числа тех, где проводилось исследование (Башкортостан, Татарстан, Краснодарский и Пермский края, Калужская, Курганская, Ленинградская, Новосибирская, Рязанская, Томская, Тульская и Челябинская области).

В Татарстане замечены случаи, когда комиссия позволяла проголосовать избирателю, не внесенному в реестр заявок «надомного» голосования. В Рязанской и Калужской областях и Татарстане комиссии брали на голосование вне помещения не предусмотренное законом, избыточное число бюллетеней. 

Показательна в этом смысле ситуация, сложившаяся в Пермском крае — далеко не самом плохом с точки зрения соблюдения избиркомами законодательства регионе, где голосование вне помещения для голосования («на дому») в досрочный период (как и в основной день голосования), массово осуществлялось на основе списков, поступивших от социальных служб. Значительная часть избирателей была внесена в эти списки произвольно и без их ведома. Используя эти списки, избирательные комиссии систематически нарушали процедуры и правила ведения избирательной документации при организации голосования вне помещения: не вели соответствующие реестры и/или не делали выписки из них, своевременно не делали соответствующие записи в списках избирателей, выдавали бюллетени лицам, не имеющим права голосовать «на дому» и т. д.

Эти списки часто включали по 30-60, а иногда и более человек, якобы, желавших проголосовать на дому. Они поступали в участковые комиссии из ТИК и районных администраций. Комиссии составляли реестры на основе этих списков (например, УИК №№ 3227, 3318, 3312, 3435). На поверку оказывалось, что до половины людей, включенных в них, такого желания не изъявляли, либо не могли изъявить (не проживали по данному адресу, не имели контактов и, даже, умерли). Многие избиратели вообще не собирались голосовать (например, в УИК № 2801 Пермского края во время одного из выходов из 71, якобы, заявленных человека проголосовало всего 15). Данные ситуации со списками вызывали недовольство и раздражение как среди членов УИК, так и среди избирателей. Направление таких списков нарушает нормы избирательного законодательства, которые предусматривают со стороны избирателей инициативный характер подачи заявок для голосования «на дому». 

Для многих комиссий эти списки из «соцслужб» фактически заменили «Реестр заявлений (обращений) о голосовании вне помещения для голосования» — официальный, строго определенной формы и очень важный, с точки зрения соблюдения законности процедуры голосования вне помещения, документ. Ряд комиссий просто перестали его вести: их члены либо брали на надомное голосование этот «список от соцслужб», либо делали «выписки из реестра» на основании этого списка. Подобные случаи зафиксированы в жалобах на ряде УИК. Так, на УИК № 3322 председатель в письменном ответе на требование ознакомиться с реестром заявок для голосования на дому, фактически призналась, что реестра нет, а есть только выписки из него, которые сделаны на основе данных Минсоцразвития. 

Большие списки, а также неуверенность членов комиссий в том, что избиратели, включенные в них, проголосуют, толкали комиссии на нарушения порядка организации голосования вне помещения. Комиссии своевременно не заполняли реестр заявлений (например, УИК №№ 3112, 3312, 3338), не делали выписок из реестра перед тем, как направится к избирателям, не проставляли соответствующие отметки в списке избирателей перед выходом к ним (УИК №№ 2932, 2801, 3320, 2756), брали с собой чрезмерно большое количество дополнительных бюллетеней (УИК №№ 2946, 3221, 1013, на УИК № 2801 комиссия взяла собой 100 бюллетеней, отправляясь по 71 адресу), оформляли указанные документы только после своего возвращения на участок. Зафиксированы случаи, когда комиссии выдавали бюллетени избирателям, не включенным в реестр для голосования на дому (УИК №№ 2946, 3338), когда комиссии приходили к избирателям, указанным в списке соцслужб, которые уже проголосовали на участке. Заполняли реестр уже после голосования, на основе письменных заявлений избирателей составленных во время голосования на дому (№ 3322). Все это происходило на протяжении всех трех дней голосования.

Аналогичные сообщения поступали, например, из Томска, где согласно сложившейся традиции, в участковые комиссии также передавались списки избирателей для голосования «на дому» из администраций и социальных служб. Поэтому к обязанностям членов комиссий добавилось еще одно сомнительное занятие — обзвон избирателей по этим спискам. Результаты таких обзвонов были разные: от вежливых отказов до факта того, что человека из переданного «сверху» списка уже нет в живых. Кроме того, в некоторых комиссиях, по их словам, отсутствовала «традиция» заполнять реестр накануне выезда на голосование вне помещения. 

Распространенным нарушением было запрещение производить фото- и видеосъемку. Это нарушение отмечено в семи регионах (Башкортостан, Татарстан, Краснодарский край, Новосибирская, Тамбовская и Тульская области, ЯНАО).

В Новосибирской области, Ямало-Ненецком округе, Башкортостане и Татарстане ограничивалось перемещение наблюдателей по помещению для голосования.

Максимальное число нарушений наблюдалось на стадии подсчета голосов. Наиболее распространенные нарушения:

• непроведение итогового заседания участковой комиссии (наблюдалось в 16 регионах);
• одновременный подсчет голосов в нескольких пачках бюллетеней (наблюдалось в 12 регионах);
• несвоевременное занесение данных в увеличенную форму протокола (наблюдалось в 17 регионах);
• одновременное осуществление нескольких этапов подсчета голосов (наблюдалось в 11 регионах).

Отдельного упоминания заслуживают специальные усилия, предпринятые системой избирательных комиссий для сокрытия видеотрансляций с избирательных участков, где такие трансляции были предусмотрены. Утром 13 сентября выяснилось, что в нарушение принципа открытости и гласности в деятельности избирательных комиссий сайт видеотрансляций с избирательных участков https://nashvybor2020.ru убрали из систем поиска. Запрет был установлен администратором сайта через внесение изменений в специальный файл robots.txt, который отвечает за видимость ресурса в поисковых системах. В результате сайт невозможно найти через «Яндекс» или Google, ссылки на него также не нашли на сайте ЦИК. Таким образом, посещаемость важного сайта была ограничена только теми, кто имеют прямую ссылку или помнит адрес сайта наизусть.

В этой же логике находились и вызвавшие возмущение общества (даже той его части, что обычно очень лояльно относится к любым действия ЦИК России и власти в целом) попытки затруднить доступ к данным голосования в публичной версии ГАС «Выборы». Они заключались в установке для доступа ко всем страницам т.н. CAPTCHA. Обоснованных объяснений введения такой меры, идущей вразрез со всей государственной политикой по повышению открытости официальных данных госорганов, так и не было получено даже после демарша части экспертов, отказавшихся вести диалог с ЦИК России до устранения этих искусственных препятствий для работы с данными. 

При этом, в «острой фазе» конфликта, когда активистом «Голоса» был создан ресурс, позволяющий получить доступ к официальным данным в обход ограничений. После этого ограничения были частично сняты, а глава ФЦИ при ЦИК России, отвечавший за работу ГАС «Выборы» — ушел в отставку. 

Движение «Голос» в связи с этим считает необходимым напомнить, что официальные данные госорганов не могут являться их «собственностью», поскольку принадлежат всему обществу, для которого эти госорганы и работают. Деятельность таких структур, в том числе ЦИК России, должна быть направлена на создание максимального удобства для работы граждан с этими данными, в том числе для их автоматического скачивания и обработки.

В то же время, стоит отметить и те регионы, где взаимодействие независимых наблюдателей с избирательными комиссиями было в целом конструктивным и часто доброжелательным. Например, такая ситуация была в Пермском крае, Иркутской, Костромской, Томской, Новосибирской областях и ряде других регионов.

3.2. Давление на наблюдателей

Осуществление общественного наблюдения за выборами является необходимым условием признания выборов соответствующими демократическим стандартам. Именно от создания условий для осуществления такого наблюдения зависит соблюдение принципа открытости и гласности в деятельности системы избирательных комиссий, закрепленного в ст. 3 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации».

Конституционный суд России указывает, что право граждан на участие в управлении государством не исчерпывается обеспечением лишь свободного участия в голосовании самого по себе, но подразумевает право на контроль над процедурами, связанными с подсчетом голосов и установлением итогов голосования, а также в возможности правомерного реагирования на выявленные нарушения (Постановление КС от 22.04.2013 № 8-П). Кроме того, Российская Федерация, подписав Конвенцию о стандартах демократических выборов, избирательных прав и свобод в государствах — участниках СНГ, обязалась признавать наличие общественного наблюдения в качестве одного из таких стандартов.

В действительности наблюдение в этот раз столкнулось с мощным противодействием. О возросшем уровне агрессии со стороны председателей и секретарей избирательных комиссий было написано выше. Однако примеры наиболее жесткого давления происходили чаще всего за пределами избирательных участков. В некоторых случаях к этому подключены правоохранительные органы, которые иногда откровенно угрожают общественным контролерам.

Один из эпизодов давления привел уже к трагической гибели журналистки из Нижнего Новгорода Ирины Славиной, которая в результате непрекращающегося много лет прессинга была доведена до самоубийства. 2 октября она совершила самосожжение у здания ГУ МВД, скончавшись от полученных ожогов. В своем последнем посте в Фейсбуке она написала, что винит в своей смерти Российскую Федерацию.

Это произошло после того, как рано утром 1 октября у нее дома провели обыск по делу о сотрудничестве с нежелательной организацией. Несмотря на то, что она была объявлена всего лишь свидетелем, у Ирины изъяли всю технику, а одеваться ей пришлось под надзором сотрудников полиции. При этом, из-за своей общественной активности, включающей освещение выборов и участие в наблюдении, на протяжении нескольких лет она подвергалась систематическому преследованию со стороны силовиков. 

Поводом для обысков стали тренинги «Голоса» для наблюдателей, которые нижегородская полиция пыталась сорвать еще 8 и 9 сентября — накануне старта досрочного голосования. Проведение тренингов позднее стало приписываться «Открытой России»**, хотя организация Михаила Ходорковского не имела к ним ни малейшего отношения. Более того, отделения «Открытой России»** вообще нет в регионе. 

Обыски с участием Следственного комитета России, СОБРа, Центра по противодействию экстремизму также прошли у других граждан, задействованных в наблюдении: 

• предпринимателя и собственника помещения, где проходили обучающие мероприятия, Михаила Иосилиевича (на него завели уголовное дело);
• двух незарегистрированных кандидатов в депутаты городской думы — координатора Штаба Навального* в Нижнем Новгороде Романа Трегубова и заместителя председателя регионального отделения партии «Яблоко» Алексея Садомовского;
• журналиста Дмитрия Сливочника;
• гражданских активистов Михаила Бородина и Юрия Шапошникова;
• также приходили домой (но не застали на месте) к кандидату от партии «Яблоко» Наталии Резонтовой.

Обыски также прошли в мастер-класс-кафе «То самое место», в котором и проходили семинары для наблюдателей.

При этом, как выяснилось позднее, поводом для обысков стала опечатка (!) в материале Znak.com. 1 июня на сайте Znak.com было опубликовано интервью с координатором проекта «Объединенные демократы» Андреем Пивоваровым, которых следствие связывает с т.н. нежелательной организацией и соответственно вся их активность преследуется силовиками. Поводом для интервью стало заявление «демократов» о намерении принять участие в муниципальных выборах в четырех регионах России: Владимирской, Новгородской, Ивановской областях и Республике Татарстан. В подводке к интервью журналистом была допущена ошибка: вместо Новгородской области упомянута Нижегородская. Далее в тексте интервью подобной ошибки нет, регион везде указан верно. Однако, как пояснила редакция Znak.com, «из постановления прокуратуры за подписью прокурора Нижнего Новгорода Николая Борозенца ясно, что сотрудники прокуратуры интервью с Андреем Пивоваровым на нашем сайте прочитали, но не поняли или предпочли не понять, что в подводке — ошибка».

Несмотря на громкий резонанс и очевидную абсурдность подозрений 8 октября Следственный комитет предъявил обвинение в сотрудничестве с признанной в России нежелательной организацией Михаилу Иосилиевичу. В документах обвинения в частности говорится, что он «в целях посягательства на основы конституционного строя предоставил помещение для проведения мероприятия по обучению наблюдателей на выборах в Городскую думу», а тренинги «Голоса» в Нижнем Новгороде без каких-либо оснований приписаны «Открытой России»**.

Такое давление накануне, во время и после дней голосования происходило не только в Нижнем Новгороде.

В 6 утра 9 сентября в Татарстане, Владимирской, Ивановской и Новгородской областях силовики пришли с обысками в квартиры организаторов общественного наблюдения, участников оппозиционного проекта «Объединенные демократы» (в т.ч. главы татарстанского отделения партии «Яблоко» Руслана Зинатуллина), в московский офис нежелательной организации и редакцию «МБХ Медиа». Днем позже, 10 сентября, в Татарстане на входе в Верховный суд республики задержали двоих юристов местного штаба «Объединенных демократов», которые должны были выступать на апелляции в суде по делу 13 кандидатов, снятых с местных выборов в поселке Осипово.

Среди лиц, попавших под обыск, оказались координатор движения «Голос» в Татарстане Михаил Тихонов, член регионального совета движения «Голос» и совета Ассоциации наблюдателей Татарстана Азат Габдульвалеев, и кандидат в депутаты Ивановской городской думы и член Совета движения «Голос» Ирина Мальцева, (которая приостановила свое участие в движении на период избирательной кампании). Поводом стало «третье дело «ЮКОСа», которое российские правоохранительные органы никак не могут закрыть (отметим, что на момент ареста Михаила Ходорковского в 2003 году Михаил Тихонов вообще учился в средних классах школы).

Давление на наших татарстанских коллег продолжается уже не первый год, и это демонстрирует очевидную политическую направленность этих дел, попытку высшего руководства республики свести с ними счеты. Так, утром 12 сентября 2019 года, на третий день после дня голосования, у нашего коллеги Михаила Тихонова уже проходил обыск. Одновременно обыск прошел у Азата Габдульвалеева. Были арестованы их банковские счета, изъяты наличные средства (счета арестованы до сих пор). Формально причиной обысков стало уголовное дело о т.н. «отмывании денег Фонда борьбы с коррупцией Навального»*, к которому как и в этот раз ни Тихонов, ни Габдульвалеев не имели никакого отношения. В декабре 2019 года президент Татарстана Рустам Минниханов (в настоящий момент вновь баллотируется на этот пост) заявил о «саботаже» референдумов о самообложении со стороны гражданских активистов. Тогда участники нашего движения не дали сфальсифиировать результаты референдумов в шести поселениях, ни в одном из которых в итоге жители не поддержали идею самообложения — в отличие от других территорий, здесь референдумы были признаны несостоявшимися.

До того, 31 августа, произошел инцидент в Краснодаре. Члена федерального совета «Голоса» и координатора движения по Краснодарскому краю Давида Канкию остановили возле его дома сотрудники патрульно-постовой службы. Они отказались представиться, вели себя грубо, предъявляли не основанные на законе требования, в том числе переписали из телефона Давида номер IMEI и угрожали административным задержанием, а также иными проблемами. Двумя годами ранее, в 2018 году (в период проведения президентских выборов), Давид Канкия дважды подвергался аресту сроком на 15 суток и даже был избит. 

«Дело "Открытой России"**», «Дело ЮКОСА» и «дело ФБК*», во многих регионах стали удобным «резиновым» поводом для обоснования политических репрессий в отношении разных людей.

Фактически политика постоянного психологического и силового давления на активных граждан создается и поддерживается на государственном уровне. При этом, созданная атмосфера травли и разжигания розни не контролируется ее организаторами в полной мере. Мы убеждены, что облеченные властью на местах лица используют ее для сведения собственных счетов. Нам сложно предположить, что конкретные исполнители и их кураторы из региональных администраций в Нижнем Новгороде или, например, Татарстане не понимали, что граждане, у которых проводились обыски, не имели к конкретным расследованиям никакого отношения.

Созданная общественная атмосфера отражается и на низовом уровне. Давлению со стороны правоохранительных органов в течение нынешних выборов подвергались разные участники избирательного процесса. Об этом сообщали кандидаты из Чувашии, Костромской, Новосибирской, Рязанской областей. 10 сентября полиция, приехавшая в штаб Навального* в Кургане якобы для расследования информации о порче замка во входной двери, изъяла бланки направлений наблюдателей и членов комиссии с правом совещательного голоса на избирательные участки. 4 сентября под административный арест на 14 суток был отправлен Андрей Пивоваров, исполнительный директор «Открытой России»**, при поддержке которой более 500 человек баллотируются в муниципальные депутаты в рамках проекта «Объединенные демократы».

Кроме того, кандидаты и сотрудники их штабов сталкиваются и с насилием со стороны неизвестных лиц. Например, 8 сентября в Новосибирске неизвестный сорвал лекцию в штабе кандидатов коалиции «Новосибирск 2020». Он забежал в офис и разбил бутылку с неизвестным химическим веществом. В этот момент в офисе находились около 50 человек, которые почувствовали очень едкий, невыносимый запах. Двое волонтеров в итоге попали в больницу. Это произошло через две недели после того, как был отравлен политик Алексей Навальный, посещавший Новосибирск и Томск в рамках предвыборного турне. Сообщения о насилии поступали также из Чувашии, Краснодарского края, Владимирской, Липецкой и Новосибирской областей. 

Давление, уже со стороны комиссий и ряда кандидатов, происходило и непосредственно на избирательных участках. В дни голосования нежелательная организация сообщила, что получает от наблюдателей в разных УИКах Татарстана сообщения о том, что на избирательные участки приходят группы крепких молодых людей. В УИКе № 1553 более 10 мужчин сообщили, что они якобы представители кандидата в депутаты Альфреда Валеева от «Коммунистов России». Участковый отказался проверять у них документы и спрашивать, почему они находятся на избирательном участке. Также в Татарстане, на казанском УИК № 409 члена комиссии с правом совещательного голоса доставили в отделение полиции и оказывали давление. В УИК № 418 пришли двое — одним из них оказался член ЦИК Татарстана с правом совещательного голоса Руслан Хрисофос, — которые заявили, что у них к КПРФ особое отношение, так как представители партии, по их мнению, являются провокаторами. Вели себя агрессивно по отношению к наблюдателям. 

В Краснодарском крае кандидат в губернаторы Александр Сафронов заявлял, что на наблюдателей от КПРФ в Краснодаре также оказывается давление, и в ряде случаев их пытаются под разными предлогами «выкинуть» с участков. 

Свидетельства агрессии по отношению к наблюдателям, членам комиссий и представителям СМИ поступали из Сыктывкара, где неизвестные облили зеленкой кандидата в депутаты Госсовета Коми от КПРФ Виктора Воробьева. На него напали на выходе из Сыктывкарского городского суда, где рассматривался его иск к ТИК. Ранее в Сыктывкаре неизвестные напали на наблюдателей и угрожали одного из них «закопать в лесу». 

Серьезный случай произошел во Владимире, где на связь двое суток не выходили 13 наблюдателей. В течение 18 часов их держали в отделе полиции без еды, воды и связи. Затем их вывезли на 100 км от города и высадили в районе Покрова. «Им было сказано: "Вернетесь назад — оторвем яйца"», — рассказывал изданию кандидат в гордуму Владимира от «Справедливой России» Денис Найденов. Все наблюдатели после угроз вернулись домой. Физическую силу к ним не применяли, говорит Найденов. 

О фактах агрессии и давления сообщали наблюдатели и члены комиссий из Ленинградской, Московской, Нижегородской, Ростовской, Ульяновской, Челябинской областей и других регионов.

Движение «Голос» осуждает силовое давление на общественных наблюдателей, кандидатов, сотрудников их штабов и политконсультантов, считает применение таких методов неприемлемым.

Мы полагаем, что такое давление дискредитирует выборы, подрывает доверие к их итогам. Мы убеждены, что именно силовые провокации ставят под сомнение соблюдение в Российской Федерации стандартов демократических выборов и эффективность гарантий соблюдения избирательных прав граждан.

К сожалению, непосредственное участие в кампании по разжиганию истерии в отношении общественных контролеров принимает и ЦИК России. На протяжении последних как минимум трех крупных кампаний со стороны Центризбиркома постоянно звучат необоснованные, а порой и откровенно лживые обвинения в отношении независимого гражданского наблюдения. Таким образом ЦИК России создает стандарты отношения членов избиркомов к гражданам, осуществляющим гарантированное им Конституцией право на контроль за деятельностью комиссий.

В этот раз совершенно беспардонную кампанию развернул ЦИК России по поводу журналистов СМИ «Молния» и «Время». Пытаясь вмешаться в редакционную политику, ЦИК в негативном ключе заявлял, что корреспонденты являются основными поставщиками «сигналов о возможных нарушениях», называет их псевдожурналистами. При этом на различных сайтах достаточно отличных материалов, написанных этими корреспондентами. 

При этом в Ленинградской области и ряде других регионов в этом году по избирательным участкам ездили так называемые «медианаблюдатели» учрежденного Центризбиркомом Российского фонда свободных выборов. Они посещали участки как раз в статусе представителей СМИ, стараясь создать благоприятный информационный фон выборов. При этом в качестве представителей СМИ они были аккредитованы ЦИК России от «АНО «Центр правовой информации "РАПСИ"» (в реестре аккредитованных СМИ на сайте ЦИК и в аккредитационных удостоверениях впечатано это название). Однако на сайте Роскомнадзора такого СМИ нет. Сама организация является учредителем двух СМИ, но согласно порядку аккредитуются представители СМИ, а не представители его учредителя. 

Доподлинно не известно, какое именно СМИ аккредитовал ЦИК и законно ли были выданы аккредитации. При этом ЦИК выдал нужное количество аккредитаций, хотя партнерские СМИ «Голоса» регулярно получают отказы в аккредитации по самым надуманным предлогам.

Кроме того, на сайте rapsinews нет ни одной публикации с мест от этих «медианаблюдателей». По поиску слов «медианабюдатель», «медианабюдатели» — 0 результатов. 

Все это демонстрирует неравный подход системы избирательных комиссий не только к разным кандидатам и партиям, но и к разным участникам общественного контроля.

3.3. Деятельность наблюдателей и честность выборов

В дни голосования на «Карту нарушений» поступило больше 100 сообщений, содержащих признаки различного искажения результатов: вбросов, голосования за других лиц, незаконного включения в список избирателей, перекладывания бюллетеней из пачки в пачку при подсчете и т.п. Абсолютным лидером по этому показателю среди регионов стал Краснодарский край. На втором месте с большим отрывом — Татарстан. Всего же такие сообщения пришли из 29 регионов. Впрочем, как отмечалось, эти показатели скорее свидетельствует об активности гражданского общества по контролю за ходом голосования и подсчета голосов.

Один из самых показательных случаев произошел в Челябинской области. Там были обнаружены аномальные участки, отмеченные при анализе результатов партии «Зеленая альтернатива». На этих участках аномально большое количество голосов «За», по сравнению со средним значением по другим УИКам, а у «Единой России», наоборот, результат значительно ниже среднего. По всей видимости, партиям просто поменяли результаты. Именно благодаря этим участкам партия «Зеленая альтернатива» преодолела 5-процентный порог на выборах регионального парламента. В 8 округе таких участков 21 — № 66, 70, 71, 73, 76, 77, 78, 79, 85, 89, 90, 91, 92, 93, 95, 96, 99, 100, 106, 107, 108. 

Удивительную электоральную аномалию на выборах депутатов Дмитровского городского округа обнаружил известный политик Борис Надеждин. Там в трехмандатном округе № 2, где с большим отрывом победили кандидаты от «Единой России» на шести УИК при сотнях проголосовавших победители получили одинаковое количество голосов. При этом на трех участках все остальные кандидаты получили ноль голосов.

В городе Нефтекамск Башкортостана на участке № 501 независимые наблюдатели зафиксировали изменение итогового протокола. Данные с заверенной копии протокола не сошлись с тем, что было опубликовано в системе ГАС «Выборы»: 100 голосов от «Единой России» (!) передали «Справедливой России». Также на участке № 479 «Справедливой России» приписали 318, а «Гражданской платформе» — пять голосов за счет: ЛДПР (31 голос), КПРФ (44 голоса) и «Единой России» (248 голосов). На участках №№ 473 и 474 было зафиксировано расхождение между числом проголосовавших в протоколах и реальным количеством проголосовавших. 

Как отмечалось, есть масса и других примеров. При этом, работа по выявлению фальсификаций продолжается — на данный момент анализируются записи официальных видеотрансляций с тех участков, где камеры стояли.

Стоит также отметить, что само присутствие наблюдателей является серьезным сдерживающим факторам для фальсификаторов. Это хорошо видно при анализе официальной статистики. 

Один из самых ярких примеров — Краснодарский край, где наблюдателям удалось очень хорошо проконтролировать комиссии в самом городе Краснодар. В результате в ТИКах Краснодара явка оказалась в три раза ниже, чем по краю в целом, а результат кандидата в губернаторы от КПРФ — в два раза выше. В целом же по региону явка на губернаторских выборах относительно предыдущей кампании 2015 года увеличилась на 22,6%. При этом в самой Краснодаре она снизилась на 4,2%, несмотря на трехдневное голосование. Мы связываем такие расхождения в явке между Кубанью и краевой столицей с тем, что в Краснодаре было организовано масштабное независимое наблюдение, которое существенно ограничило возможности административного манипулирования результатами голосования.

Как отметил специализирующийся на статистическом анализе итогов выборов Сергей Шпилькин, «Краснодарский край и Тамбовская область — это, конечно, феномен. Если верить официальным результатам, на половине участков каждого из регионов за действующего губернатора проголосовало больше 80% всего наличного состава избирателей. Это больше, чем за поправки к конституции (в Краснодарском крае), больше чем за Путина (в Тамбовской области)».

По его оценкам, на Кубани «аномальными» являются почти 700 тысяч голосов, отданных за действующего губернатора.

Члены краевой избирательной комиссии, выдвинутые партией КПРФ и Партией Роста Сергей Яковлев и Георгий Давитлидзе опубликовали особое мнение о несогласии с результатами выборов губернатора Краснодарского края. Они полагают, что выявленные нарушения «не позволяют с достоверностью определить результаты волеизъявления избирателей и ставят под сомнение арифметические показатели, отраженные в протоколе об итогах голосования по выборам губернатора Краснодарского края». Среди проблем члены комиссии указали нарушения, которые были в ходе кампании (нарушался принцип равенства в предвыборной агитации; в ряде городов и районов края вообще не были созданы условия для размещения предвыборных печатных агитационных материалов; участковые и территориальные избирательные комиссии не были самостоятельными и беспристрастными; органы государственной власти и должностные лица скрыто вмешивались в деятельность избирательных комиссий); нарушения, связанные с проведением досрочного голосования и принуждением избирателей; нарушения прав наблюдателей, выразившиеся в задержке допуска на участок, удалении, отказе в предоставлении копий протоколов, отстранении от работы и многие другие; имеющиеся расхождения данных из копий итоговых протоколов с результатами выборов, внесенных в государственную систему «Выборы». Свое несогласие с результатами выборов также выразили представители территориальных избирательных комиссий, путем составления особого мнения по итогам голосования.

Кроме того, протокол итогов голосования по разным причинам не подписали члены краевого избиркома Валерия Ерютина, выдвинутая партией ЛДПР, и Павел Маренец, выдвинутый партией «Справедливая Россия». Таким образом, от представителей политических партий протокол подписал лишь единоросс Виктор Тушев.

В городе Липки Тульской области, где на участках присутствовали наблюдатели «Голоса» результат победившего кандидата на довыборах депутата областной думы Марины Левиной оказался ниже на 15%, чем по округу в целом.

В городе Нефтекамск независимым наблюдением были охвачены 29 УИК из 57. По итогам работы наблюдателей на выборах вновь проявился «эффект наблюдателя»: на участках, где активно работало общественное наблюдение, явка оказалась ниже, чем в среднем по городу. Также на этих участках провластные кандидаты получили меньше голосов, по сравнению с участками, где наблюдателей не было. Самый яркий эффект работы наблюдателей — партия «Яблоко» в целом по городу набрала 4,52% голосов и не прошла в горсовет Нефтекамска, а на участках с наблюдателями показала результат в 7,31%. На участках, которые были под нашим наблюдением, все партии, кроме «Единой России», получили в среднем больше голосов — от 0,10% до 3,38%, а «Единая Россия» получила меньше на 10,88%(!). Также на участках, где работали наблюдатели, явка оказалась меньше на 1,9%, а недействительных бюллетеней — больше на 0,91%.

 Массовое и плотное наблюдение в «триединый день голосования» удалось организовать на муниципальных кампаниях и в Выборге на довыборах в Законодательное собрание Ленинградской области. При этом из 995 участков в области удалось получить направления лишь на 152, что составило 15% от общего числа — кандидаты в губернаторы оказались не заинтересованы в контроле за честностью голосования. Пример Выборга в этом случае очень показателен. Из 43 участков в городе направления удалось получить лишь на 34 — там проходили дополнительные выборы в Заксобрание области, остальные девять УИК остались без гражданского контроля. 

Все дни голосования на участках присутствовали независимые наблюдатели — 90 человек в разных статусах. Надо отметить, что плотный контроль не выявил серьезных нарушений за все эти дни, за исключением двух УИК.

При сравнении всех УИК по показателям за кандидата от власти — Дрозденко — можно увидеть явные пики «народной поддержки» на УИК № 254, № 263-270. Именно на этих участках отсутствовало гражданское наблюдение в принципе. Интересно сравнить пару больших УИК № 235 и № 270. На первом были наблюдатели и явка составила 16,75%, тогда как на свободном от наблюдения УИК № 270 было уже 65%. Особенно показательно сравнение УИК № 253 и № 254, расположенных в однородном районе в одном здании, но с поразительно разной явкой. Первый — 18,6%, второй — 50,42%.

Аналогичную ситуацию зафиксировали «Наблюдатели Петербурга» при голосовании в Мурино Ленинградской области. Там на участках с наблюдателями явка составила 8%, на участках без независимого наблюдения — около 65%. Координатор «Наблюдателей Петербурга» в Калининском районе Мария Молдавская, которая наблюдала в качестве члена комиссии с правом совещательного голоса, так описывает ход голосования: «В первые два дня избирателей было очень мало: в первый день — 11 человек, во второй — 27 (число избирателей на этом участке — 2675 чел.) В эти дни проводилось голосование на придомовых территориях по расписанию, установленному ТИК, с 12 до 15 часов. Это было освежающее, но бесполезное и даже вредное занятие: проводить голосование в помещении в это время запрещено, но избиратели не были об этом информированы. Несколько (3-5) человек в это время приходили на участок и проголосовать не смогли. При этом за 3 часа стояния во дворах, как в первый, так и во второй день, в нашей комиссии проголосовали по одному человеку. В последний день избирателей было побольше, 165 человек (это все равно очень мало — итоговая явка составила 8%)... Результаты оказались такие: на всех шести участках в школе со значительным отрывом победили независимые кандидатки-самовыдвиженки. На двух уик в детсаду на окраине Мурино победили другие кандидаты, в частности заведующая этим детсадом (выдвинутая «Единой Россией»). В итоге после суммирования всех голосов победили девушки-независимые кандидатки… Реальная явка на выборах в Ленинградской области была очень низкой, а фальсификации этой явки — чудовищными. Достаточно сравнить явку на девяти честно посчитанных участках — 8% — с явкой на соседних участках в том же Мурино или Буграх -там 62-68%. Фальсификации голосов за «избранного» губернатором Ленинградской области А.Ю. Дрозденко также чудовищны. На честно посчитанных участках он набрал от 27% до 47%, т.е. нигде не победил в первом туре. При этом на соседних участках без наблюдения у Дрозденко 75-85% (его результат по всей ЛО — 83,6%)».

Подобный рост «народной поддержки» напрямую связан с повышенной явкой, что указывает на фальсификацию результата. Она хорошо показана на графиках Сергея Шпилькина. По оценкам эксперта, как минимум в двух регионах — Тамбовской и Ростовской областях — на губернаторских выборах должен был состояться второй тур. На грани должен был оказаться и губернатор Смоленской области. Были вопросы и к итоговому результату краснодарского и пензенского губернаторов.

Отдельно стоит упомянуть о Тамбовской области, где на графике в районе явки 85 — 90% есть ярко выраженные горизонтальные линии. Если приглядеться, в этом кластере еще и нестандартный порядок кандидатов: на втором месте не Жидков, а Телегин.

Эти участки — из Рассказовской городской ТИК, а кандидат в губернаторы Игорь Телегин — рассказовский бизнесмен и глава фракции ЛДПР в облдуме. На 13 из 19 участков этой ТИК результаты всех кандидатов получаются умножением числа действительных бюллетеней на простые коэффициенты (причем, похоже, губернатору Никитину подкинули голоса по остаточному принципу, «складывая» в него ошибки округления).

Таким образом, с одной стороны, мы видим признаки массовых фальсификаций, в том числе и повлиявших на итоговый результат, а с другой — примеры того, насколько сильно может повлиять на итоги выборов массовое, профессиональное, независимое гражданское наблюдение. 

4. Итоги выборов

4.1. Общие показатели конкурентности и представительности

По итогам голосования можно оценить реальную конкуренцию на выборах. Одним из показателей реальной конкуренции является эффективное число кандидатов или партий (индекс Лааксо–Таагеперы), который рассчитывается как 1 / ∑ vi2, где vi — доля голосов за i-го кандидата или список от числа действительных бюллетеней (если есть голосование против всех, то от суммарного числа голосов за всех кандидатов или все списки). Для мажоритарной системы важным показателем конкуренции служит также разрыв между результатами победителя и его основного соперника.

Выборы глав регионов в 2020 году показали те же тенденции, что и в предыдущие годы (исключением был лишь 2018 год). Почти все кампании реально были неконкурентными. В 10 кампаниях из 18 победитель получил более 75% голосов (см. таблицу 7). В 14 кампаниях его отрыв от основного соперника превысил 50%. Эффективное число кандидатов (ЭЧК) было менее 2 также в 14 кампаниях.

Таблица 7. Итоги голосования и показатели конкуренции на выборах глав регионов 13 сентября 2020 года

Регион	Число кандидатов		Результат победителя
	участвовавших	эффективное	доля голосов	отрыв от 2 места
Республика Коми	4	1,65	73,2%	62,3%
Республика Татарстан	5	1,41	83,3%	78,3%
Чувашская Республика	5	1,61	75,6%	65,3%
Камчатский край	5	1,46	80,5%	73,8%
Краснодарский край	5	1,41	83,0%	74,8%
Пермский край	4	1,59	75,7%	62,1%
Архангельская область	6	1,87	69,6%	52,7%
Брянская область	5	1,81	71,7%	61,6%
Иркутская область	5	2,16	60,8%	35,3%
Калужская область	6	1,76	71,2%	61,3%
Костромская область	5	2,06	64,7%	48,4%
Ленинградская область	4	1,37	83,6%	76,3%
Пензенская область	5	1,54	78,7%	70,3%
Ростовская область	5	2,05	65,5%	47,9%
Смоленская область	4	2,35	56,5%	30,7%
Тамбовская область	5	1,51	79,3%	70,6%
Севастополь	6	1,29	85,7%	80,8%
Еврейская авт. область	5	1,37	82,5%	75,4%

Наименее конкурентными оказались выборы губернатора Севастополя: отрыв победителя от основного соперника 80,8%, ЭЧК 1,29. Слабое подобие конкуренции проявилось лишь в Иркутской, Костромской, Ростовской и Смоленской областях.

Выборы региональных парламентов в большинстве регионов оказались вполне конкурентными (см. таблицу 8). Только в четырех регионах прошли четыре партии, в одном — пять, в пяти — шесть и в одном (в Рязанской области) — семь. В тех регионах, где прошли четыре партии (Белгородская, Воронежская, Магаданская области и Ямало-Ненецкий АО) эффективное число партий (ЭЧП) оказалось между 2 и 3. Самыми конкурентными (ЭЧК больше 5) получились выборы в Республике Коми и Костромской области.

Таблица 8. Общие результаты выборов региональных парламентов 13 сентября 2020 года по партийным спискам

Регион	Число партий			Доля голосов за партии, преодолевшие 5%
	участвовавших	эффективное	преодолевших 5%
Республика Коми	8	5,67	6	86,3%
Белгородская область	7	2,20	4	88,8%
Воронежская область	8	2,32	4	89,0%
Калужская область	11	4,04	6	87,9%
Костромская область	10	5,26	6	86,2%
Курганская область	5	3,43	5	96,9%
Магаданская область	7	2,47	4	88,8%
Новосибирская область	10	4,51	6	87,1%
Рязанская область	10	3,59	7	92,4%
Челябинская область	9	3,90	6	91,6%
Ямало-Ненецкий АО	7	2,13	4	94,8%

Похожая картина и в отношении выборов представительных органов региональных центров по смешанной системе (таблица 9). Здесь наименее конкурентными были выборы в Казани, где прошли всего три партии, а ЭЧП составило 1,94. Четыре партии прошли в Ижевске и Краснодаре, при этом в Краснодаре ЭПЧ менее 3, а в Ижевске — более. Пять партий прошли в девяти региональных центрах, шесть в Калуге и семь в Томске. Самые высокие значения ЭЧП (более 5) также в Калуге и Томске.

Таблица 9. Общие результаты выборов представительных органов региональных центров 13 сентября 2020 года по партийным спискам

Город	Число партий			Доля голосов за партии, преодолевшие 5%
	участвовавших	эффективное	преодолевших 5%
Сыктывкар	6	4,91	5	86,6%
Казань	5	1,94	3	92,1%
Ижевск	7	3,87	4	86,5%
Чебоксары	11	4,61	5	86,5%
Краснодар	5	2,56	4	92,3%
Воронеж	6	3,91	5	90,2%
Иваново	8	3,34	5	89,6%
Калуга	10	5,46	6	80,3%
Орел	9	3,74	5	89,9%
Оренбург	6	3,33	5	93,1%
Ростов-на-Дону	5	3,05	5	97,7%
Смоленск	8	4,22	5	88,2%
Тамбов	6	3,35	5	92,6%
Томск	7	5,99	7	97,2%

В то же время в Калуге низкое значение имеет относительная сумма голосов за прошедшие в городскую Думу партии. Однако это во многом связано с наличием строки «против всех». Здесь против всех списков проголосовало 6,4% избирателей, еще 4,7% подали недействительные бюллетени. Потери голосов с партиями, не преодолевшими заградительный барьер, составили 8,6%, при этом все четыре не прошедшие партии («Яблоко», КПСС, «Коммунисты России», Партия Роста) получили менее 3%.

4.2. Трансформация итогов голосования в результаты выборов

Результат выборов представительного органа — это полный список кандидатов, избранных депутатами этого органа. Поскольку выборы региональных парламентов и горсоветов региональных центров в настоящее время приобрели отчетливо партийный характер (подавляющее большинство кандидатов выдвигаются партиями), важное значение имеет партийный состав избранных органов.

Ниже приведены данные о числе мандатов, полученных партиями и самовыдвиженцами на выборах региональных парламентов (таблица 10) и представительных органов региональных центров, проводимых по смешанной (таблица 11) и мажоритарной (таблица 12) системам.

Нетрудно обратить внимание, что на выборах региональных парламентов «Единая Россия» везде получила больше мандатов по мажоритарной системе, чем по пропорциональной (см. таблицу 10). При этом в Белгородской и Курганской областях, а также в Ямало-Ненецком АО «Единая Россия» взяла все мажоритарные мандаты. Стоит также отметить, что кандидаты ЛДПР на этих выборах не выиграли ни в одном одномандатном округе. Российская партия пенсионеров за социальную справедливость (РППСС) прошла по спискам в 7 регионах из 9, где она участвовала в выборах, но по одномандатным округам у нее были кандидаты лишь в двух регионах, и успеха они не имели.

Таблица 10. Распределение мандатов по пропорциональной и мажоритарной частям на выборах законодательных органов субъектов РФ

Регион	ЕР		КПРФ		ЛДПР		СР		РППСС		Другие*
	проп.	маж.	проп.	маж.	проп.	маж.	проп.	маж.	проп.	маж.	проп.	маж.
Республика Коми	6	14	3	1	3	0	1	0	—	—	2	0
Белгородская область	19	25	4	0	1	0	0	0	1	0	0	0
Воронежская область	21	27	4	0	2	0	1	1	0	—	0	0
Калужская область	10	19	3	0	2	0	2	1	1	—	2	0
Костромская область	5	19	1	1	1	0	1	1	1	—	1	4
Курганская область	10	17	3	0	2	0	1	0	1	—	—	0
Магаданская область	7	9	1	0	2	0	1	1	0	—	0	0
Новосибирская область	18	27	7	6	6	0	2	0	2	—	3	5
Рязанская область	11	18	2	0	3	0	1	2	1	0	2	0
Челябинская область	15	28	4	0	3	0	5	2	2	—	1	0
Ямало-Ненецкий АО	7	11	1	0	2	0	1	0	—	—	0	0

В Республике Коми — «Родина» (проп., 1), «Зеленая альтернатива» (проп., 1); в Калужской области — «Новые люди» (проп., 2); в Костромской области — «Новые люди» (проп., 1); Политическая партия Социальной защиты (маж., 2), «Яблоко» (маж., 1), самовыдвиженец (1); в Новосибирской области — «Новые люди» (проп., 3), «Родина» (маж., 2), самовыдвиженцы (3); в Рязанской области — «Новые люди» (проп., 1), «За правду» (проп., 1); в Челябинской области — «Зеленая альтернатива» (проп., 1).

В региональных центрах, где применялась смешанная система, ситуация похожая (см. таблицу 11). Здесь «Единая Россия» тоже получила большинство мандатов в мажоритарных округах (за исключением Тамбова и Томска). В Иваново она победила во всех одномандатных округах, в Оренбурге в округах прошли только единороссы и самовыдвиженец. РППСС прошла во всех региональных центрах, где у нее были списки, а в округах не победила нигде.

Таблица 11. Распределение мандатов по пропорциональной и мажоритарной частям на выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе

Город	ЕР		КПРФ		ЛДПР		СР		РППСС		Другие*
	проп.	маж.	проп.	маж.	проп.	маж.	проп.	маж.	проп.	маж.	проп.	маж.
Сыктывкар	6	14	3	1	2	0	2	0	—	—	2	0
Казань	18	16	4	0	0	1	3	1	—	—	0	7
Ижевск	5	19	2	3	2	1	1	0	—	—	0	2
Чебоксары	10	20	4	0	3	0	3	1	2	0	0	0
Краснодар	9	33	2	4	1	0	1	0	—	—	0	2
Воронеж	5	20	3	2	1	0	2	1	—	—	1	1
Иваново	6	20	1	0	1	0	1	0	1	0	0	0
Калуга	4	22	2	0	1	0	1	1	1	—	1	2
Орел	4	18	2	2	1	0	2	3	1	0	0	5
Оренбург	11	19	4	0	2	0	2	0	1	0	0	1
Ростов-на-Дону	6	29	1	1	1	0	1	0	—	—	1	0
Смоленск	4	19	3	1	1	0	1	0	1	0	0	0
Тамбов	5	1	2	0	1	0	1	0	—	—	9	17
Томск	3	8	2	6	1	1	1	2	—	0	3	10

Из восьми региональных центров, где выборы проводились по мажоритарной системе, «Единая Россия» получила абсолютное большинство мандатов в семи (см. таблицу 12). Исключением является Новосибирск, где у нее 46% мандатов.

Таблица 12. Число мандатов, полученных на выборах представительных органов региональных центров по мажоритарной системе

Город	ЕР	КПРФ	ЛДПР	СР	другие партии*	самовыдвиженцы
Астрахань	22	2	2	4	0	6
Владимир	25	0	0	0	0	0
Кострома	29	2	0	0	1	1
Липецк**	34	0	0	1	0	0
Магадан	19	0	1	1	0	0
Нижний Новгород	26	4	2	2	1	0
Новосибирск	23	8	4	0	2	13
Ульяновск	36	0	0	0	1	3

При этом во Владимире «Единая Россия» получила 100% мандатов. Такие случаи уже бывали на муниципальных выборах, но в региональном центре такое произошло впервые. Между тем, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 17.11.1998 № 26-П сказано: «Демократия, основанная на политическом многообразии и многопартийности, исходит из необходимости существования оппозиции и не допускает монополии на власть». Далее в постановлении говорилось о недопустимости ситуации, когда одна партия получает все мандаты при использовании пропорциональной системы. Полагаем, что аналогичный вывод следует сделать и в отношении мажоритарной системы. Как вариант, следует избегать использования полностью мажоритарной системы в условиях, когда выборы носят четко партийный характер, как в случае выборов представительных органов региональных центров.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 07.07.2011 № 15-П отмечалось, что применение пропорциональной системы «при небольшом числе депутатских мандатов сопряжено с возможностью нарушения принципа равенства при определении результатов волеизъявления избирателей, поскольку не исключает получения одинакового числа депутатских мест в представительном органе муниципального образования избирательными объединениями, за списки кандидатов которых подано существенно различающееся число голосов избирателей». После принятия указанного постановления федеральный законодатель определил, что по пропорциональной системе должно распределяться не менее десяти мандатов.

Однако мы еще в то время отмечали, что 10 мандатов — недостаточное ограничение, так как и оно не исключает получения одинакового числа мандатов партиями, за списки которых подано существенно различающееся число голосов избирателей. И на этих выборах, где в ряде кампаний распределялось всего 10 мандатов, мы увидели тому подтверждение.

Так, в Костромской области по одному мандату получили и КПРФ с 17,2%, и «Новые люди» с 7,5% — разница в 2,3 раза. В Ростове-на-Дону также по одному мандату получили КПРФ с 19,0% и «Коммунисты России» с 7,5% — разница в 2,6 раза. В Томске то же самое получилось у «Новых людей» с 15,0% и Партии Роста с 5,3% — разница в 2,8. Но самая большая разница (в 3,1 раза) получилась в Иваново, где один мандат достался и КПРФ с 17,6%, и РППСС с 5,8%.

Как будет показано ниже, в трех случаях (Костромская область, Иваново, Ростов-на-Дону) такие искажения связаны не только с небольшим числом распределяемых мандатов, но и с попыткой применения метода делителей Империали и последующей коррекцией. Однако случай Томска стоит особняком. Здесь использовался тюменский метод. В случае применения метода Хэйра-Нимейера распределение было бы с меньшими искажениями (три партии получили бы по два мандата и четыре по одному), но тем не менее разница между партиями, получившими один мандат, осталась бы достаточно высокой — в 2,7 раза.

Таким образом, мы должны сделать вывод, что при применении пропорциональной системы должно распределяться большее количество мандатов.

Как показывает практика, доля мандатов, которые достаются партиям в представительном органе, может существенно отличаться от доли голосов, которые они получили на выборах этого органа. Сильные различия возникают часто при применении смешанной несвязанной системы (которая преобладает на российских региональных выборах, а также на выборах представительных органов региональных центров). Здесь накладываются два эффекта — искажения при распределении мандатов по пропорциональной системе плюс искажения (обычно более сильные), связанные с тем, что партия–лидер чаще всего получает по мажоритарной составляющей смешанной несвязанной системы больше мандатов, чем по пропорциональной.

Это хорошо видно из таблиц 13 и 14 — почти везде партия-лидер («Родина» в Тамбове, «Единая Россия» во всех регионах и в остальных региональных центрах) получила большую долю мандатов по мажоритарной части, чем по пропорциональной (исключения — Казань и Томск), и почти везде в обеих частях доля мандатов больше, чем доля полученных партией голосов (исключения — Ямало-Ненецкий АО и Орел, где доля мандатов в пропорциональной части чуть меньше доли голосов, а также Казань, где чуть меньше доля мажоритарных мандатов). В результате только в Казани общая доля мандатов примерно равна доле голосов, в остальных случаях она выше, иногда значительно выше.

Таблица 13. Количество и доля мандатов, полученных «Единой Россией» на выборах региональных парламентов

Регион	доля голосов	пропорциональная		мажоритарная		всего
		мандаты	доля	мандаты	доля	мандаты	доля
Республика Коми	28,6%	6	40,0%	14	93,3%	20	66,7%
Белгородская область	63,9%	19	76,0%	25	100,0%	44	88,0%
Воронежская область	61,5%	21	75,0%	27	96,4%	48	85,7%
Калужская область	42,4%	10	50,0%	19	95,0%	29	72,5%
Костромская область	31,9%	5	50,0%	19	76,0%	24	68,6%
Курганская область	44,6%	10	58,8%	17	100,0%	27	79,4%
Магаданская область	58,3%	7	63,6%	9	90,0%	16	76,2%
Новосибирская область	38,1%	18	47,4%	27	71,1%	45	59,2%
Рязанская область	47,6%	11	55,0%	18	90,0%	29	72,5%
Челябинская область	42,6%	15	50,0%	28	93,3%	43	71,7%
Ямало-Ненецкий АО	64,6%	7	63,6%	11	100,0%	18	81,8%

Что касается двух отмеченных исключений, то в Казани преимущество «партии власти» таково, что она может спокойно уступить несколько одномандатных округов партиям-сателлитам и самовыдвиженцам. В Томске поддержка «Единой России» составила всего 24,5%, и при таком ее уровне партия-лидер уже может не получать преимущество в мажоритарных округах, особенно когда происходит консолидация других сил против нее (в данном случае такая консолидация была обеспечена кампанией «умного голосования»).

Таблица 14. Количество и доля мандатов, полученных партией-лидером* на выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе

Регион	доля голосов	пропорциональная		мажоритарная		всего
		мандаты	доля	мандаты	доля	мандаты	доля
Сыктывкар	28,7%	6	40,0%	14	93,3%	20	66,7%
Казань	68,7%	18	72,0%	16	64,0%	34	68,0%
Ижевск	39,3%	5	50,0%	19	76,0%	24	68,6%
Чебоксары	35,5%	10	45,5%	20	95,2%	30	69,8%
Краснодар	55,8%	9	69,2%	33	84,6%	42	80,8%
Воронеж	36,8%	5	41,7%	20	83,3%	25	69,4%
Иваново	47,6%	6	60,0%	20	100,0%	26	86,7%
Калуга	30,1%	4	40,0%	22	88,0%	26	74,3%
Орел	41,1%	4	40,0%	18	64,3%	22	57,9%
Оренбург	45,4%	11	55,0%	19	95,0%	30	75,0%
Ростов-на-Дону	49,9%	6	60,0%	29	96,7%	35	87,5%
Смоленск	32,2%	4	40,0%	19	95,0%	23	76,7%
Тамбов	44,2%	9	50,0%	17	94,4%	26	72,2%
Томск	24,5%	3	30,0%	8	29,6%	11	29,7%

В Тамбове партия-лидер — «Родина», в остальных городах — «Единая Россия».

Искажения в пропорциональной части возникают, во-первых, за счет отсечения от распределения мандатов партий, которые не преодолели заградительный барьер (на данных выборах доля таких партий наибольшая в Белгородской, Воронежской и Новосибирской областях, Ижевске и Калуге), и, во-вторых, за счет применения методов распределения мандатов, нарушающих пропорциональность (в меньшей степени — тюменского метода, в наибольшей степени — метода делителей Империали, который на данных выборах применялся в Республике Коми, Костромской и Курганской областях, Сыктывкаре, Ижевске, Чебоксарах, Краснодаре, Иваново и Ростове-на-Дону). Как видно из таблиц 13 и 14, наибольшие искажения в пропорциональной части в отношении «Единой России» получились в Костромской области (18,1%), Курганской области (14,2%), Воронежской области (13,5%), Краснодаре (13,4%), Иваново (12,4%) и Белгородской области (12,1%).

Метод делителей Империали сработал в указанных регионах и городах по-разному. В Республике Коми, Курганской области, Сыктывкаре и Чебоксарах при его применении удалось сразу распределить мандаты. При этом в Сыктывкаре и Чебоксарах распределение оказалось таким же, каким было бы и при тюменском методе (но по сравнению с методом Хэйра-Нимейера «Единая Россия» выиграла один мандат — в Сыктывкаре за счет «Справедливой России», в Чебоксарах за счет РППСС), а в Республике Коми «Единая Россия» и ЛДПР получили на один мандат больше по сравнению с тюменским методом и методом Хэйра-Нимейера за счет «Родины» и «Зеленой альтернативы». В Курганской области «Единая Россия» также получила на один мандат больше (за счет «Справедливой России») по сравнению с тюменским методом и на два мандата больше (дополнительно за счет ЛДПР) по сравнению с методом Хэйра-Нимейера.

В остальных пяти случаях метод Империали не позволил распределить мандаты, поскольку давал одной или нескольким партиям-аутсайдерам (из числа преодолевших заградительный барьер) ноль мандатов, что запрещено федеральным законом. Поэтому в этих случаях пришлось использовать предусмотренные в региональных законах методы коррекции. При этом в четырех случаях закон предусматривал передачу аутсайдеру мандата за счет лидера.

Так, в Костромской области аутсайдерам РППСС и «Новым людям» были переданы по мандату от «Единой России» и КПРФ. В результате «Единая Россия» получила на один мандат больше, чем в случае применения тюменского метода и метода Хэйра-Нимейера, а КПРФ — на один мандат меньше.

В Иваново «Единой России» и КПРФ также пришлось поделиться мандатами со «Справедливой Россией» и РППСС. И также по сравнению с тюменским методом и методом Хэйра-Нимейера «Единая Россия» выиграла мандат за счет КПРФ.

В Ростове-на-Дону к распределению мандатов были допущены пять партий, но метод Империали дал мандаты только двум: «Единой России» 8 и КПРФ 2. Поэтому у КПРФ был отнят один мандат, а у «Единой России» два. В итоге у «Единой России» осталось 6 мандатов, но это все равно на один мандат больше по сравнению с тюменским методом и методом Хэйра-Нимейера. КПРФ же получила на один мандат меньше по сравнению с этими методами.

В Ижевске «Единой России» пришлось передать мандат «Справедливой России», и она в итоге ничего не выиграла по сравнению с тюменским методом и методом Хэйра-Нимейера.

В Краснодаре метод коррекции был другой: мандаты отнимались у тех партий, у которых были наименьшие частные. Но поскольку метод Империали дал мандаты только «Единой России» и КПРФ, им и здесь пришлось делиться мандатами. Результат аналогичный предыдущим случаям: по сравнению с тюменским методом и методом Хэйра-Нимейера у «Единой России» на один мандат больше, у КПРФ — меньше.

Выше мы уже отметили, что потеря КПРФ мандатов в Костромской области, Иваново и Ростове-на-Дону привела к ситуации, когда партии с существенно различающейся поддержкой избирателей получили одинаковое число мандатов. Таким образом, такая ситуация чаще всего возникает при попытке применения метода Империали для распределения небольшого числа мандатов.

Дополнительные (часто еще большие) искажения вносит мажоритарная часть. Мы уже отмечали, что почти во всех рассматриваемых регионах и городах партия-лидер получила большую долю мандатов по мажоритарной части, чем по пропорциональной.

В результате в ряде регионов и городов разница между долей голосов, полученных партией-лидером, и общей долей завоеванных ею мандатов превысила 30%: это Смоленск (44,5%), Калуга (44,2%), Иваново (39,1%), Республика Коми (38,1%), Сыктывкар (38,0%), Ростов-на-Дону (37,6%), Костромская область (36,7%), Курганская область (34,8%), Чебоксары (34,3%), Воронеж (32,6%) и Калужская область (30,1%).

В предыдущие годы широкое распространение получило явление, которое называется «сфабрикованное большинство»: партия, за которую проголосовало менее половины избирателей, получает более половины мандатов. На данных выборов «сфабрикованное большинство» получилось в 7 регионах из 11 и в 10 региональных центрах из 14 (Ростов-на-Дону, где у «Единой России» 49,9%, мы не считаем).

В случае выборов по мажоритарной системе у нас нет прямых данных о поддержке «Единой России» на этих выборах. Однако в ряде случаев мы можем воспользоваться косвенными данными. Так, выборы представительных органов Костромы, Магадана и Новосибирска были совмещены с выборами региональных парламентов, поэтому у нас есть данные о поддержке «Единой России» на тех выборах в областных центрах.

Так, на выборах депутатов Костромской областной Думы «Единая Россия» по г. Костроме получила 28,7% голосов. При этом на выборах в городскую Думу она завоевала 29 мандатов из 33, или 88%.

На выборах депутатов Магаданской областной Думы у «Единой России» в Магадане было 49,9% голосов. А на выборах в городскую Думу она получила 19 мандатов из 21, то есть 90,5%.

На выборах депутатов Законодательного Собрания Новосибирской области «Единая Россия» в Новосибирске получила 28,8% голосов. А на выборах Совета депутатов Новосибирска она смогла получить 23 мандата из 50, то есть 46%.

Таким образом, на основании этих данных мы можем отметить, что во всех трех случаях доля мандатов у «Единой России» значительно выше, чем уровень ее поддержки избирателями. Но при этом только в случае Костромы можно уверенно говорить о «сфабрикованном большинстве».

Другой вариант косвенной оценки уровня поддержки партии — вычисление доли голосов, полученных вместе ее кандидатами. Наиболее корректны такие вычисления тогда, когда у партии в каждом одномандатном округе есть кандидаты. Такая ситуация на этих выборах была в Астрахани, Владимире, Костроме, Липецке и Магадане.

В Астрахани за кандидатов «Единой России» проголосовали 41,2% избирателей. При этом они получили 22 мандата из 36, то есть 61,1%.

Во Владимире кандидаты «Единой России» вместе получили 57,1% голосов. При этом, как отмечалось выше, единороссы победили во всех округах, то есть у них 100% мандатов.

В Костроме общий результат кандидатов «Единой России» составил 36,8%. Это выше, чем получил партийный список по городу на выборах в областную Думу. Тем не менее, и на основании этих данных мы можем говорить о «сфабрикованном большинстве».

В Липецке единороссы вместе получили 47,5%. При этом у них 34 мандата из 36, то есть 94,4%.

В Магадане за кандидатов «Единой России» проголосовало 47,1% избирателей. Как отмечалось выше, на выборах в областную Думу список партии получил по городу 49,9% голосов, то есть эти данные достаточно близки. Иными словами, «Единую Россию» в городе поддерживала примерно половина избирателей, но у нее 90% мандатов.

Таким образом, мы видим, что мажоритарная система дает партии-лидеру бонус в виде значительного превышения доли достающихся ей мандатов над долей получаемых голосов. То же самое можно сказать и о мажоритарной составляющей смешанной несвязанной системы, особенно в тех случаях, когда она доминирует.

Отдельного упоминания заслуживает традиционная проблема, связанная с отказами победивших кандидатов от мандатов. В результате воля избирателей искажается — представлять их интересы начинают отнюдь не те политики, за которых граждане отдавали свои голоса. 

По данным СМИ, в этот раз более 100 участников выборов в парламенты регионов отказались от полученных мандатов. Они сдали 129 мандатов (некоторые участвовали сразу в нескольких кампаниях), которые перешли другим кандидатам из того же партийного списка. Например, традиционно в число «паровозов»-отказников вошел лидер ЛДПР Владимир Жириновский, который выдвигался во все региональные парламенты разом и в итоге отказался, как минимум, от 25 мандатов. Аналогично действовали некоторые единороссы-губернаторы (Алексей Текслер в Челябинске, Владислав Шапша в Калуге и Николай Любимов в Рязани). У КПРФ в Новосибирске роль «паровоза» выполнял мэр-коммунист Анатолий Локоть. От мандатов отказались также писатель Евгений (Захар) Прилепин и политолог Сергей Михеев, которые должны были начать работать в рязанской облдуме. 

Целая цепь отказников образовалась в списке Партии пенсионеров на выборах в костромскую облдуму. Там сразу 16 человек последовательно отказались от депутатских полномочий в пользу общественника Георгия Тащиева, который в то же время баллотировался на пост губернатора (и получил 2,5%). В Челябинске кандидаты от КПРФ выстроили сразу две цепочки отказников — всего в них поучаствовали 25 политиков. Результатом одной из таких комбинаций стало избрание бывшего единоросса Армана Аракеляна. 

4.3. Недействительные бюллетени и голосование «против всех»

Доля недействительных бюллетеней сильно различалась от региона к региону. На губернаторских выборах в 14 регионах эта доля была ниже 3%. Самой низкой она оказалась в Татарстане (0,7%). Высокую долю недействительных бюллетеней продемонстрировали Республика Коми (4,6%), Калужская (4,0%), Костромская (3,2%) и Смоленская (3,4%) области.

На выборах региональных парламентов менее 3% недействительных бюллетеней зафиксировано в четырех регионах. Самым низким был этот показатель в Ямало-Ненецком АО (1,8%). Высокая доля была в Республике Коми (6,4%), Калужской (4,7%), Костромской (5,7%), Курганской (3,1%), Магаданской (4,2%), Новосибирской (3,7%) и Челябинской (3,9%) областях.

На выборах представительных органов региональных центров по смешанной системе высокая доля недействительных бюллетеней отмечена в Сыктывкаре (8,6%), Ижевске (3,9%), Чебоксарах (5,2%), Воронеже (6,4%), Калуге (4,7%), Орле (4,5%), Оренбурге (4,4%), Смоленске (4,6%), Тамбове (4,5%). В пяти региональных центрах было менее 3%, самая низкая доля в Казани (1,4%).

Голосование «против всех» допускалось на муниципальных выборах в Красноярском крае и Калужской области.

В Красноярском крае 13 сентября 2020 года по смешанной системе прошли выборы в 45 муниципальных образованиях. При голосовании за списки кандидатов наименьшая доля голосов «против всех» была в Тасеевском районе (5,4%), а наибольшая — в Туруханском районе (17,1%). Медианный уровень зафиксирован в Ермаковском районе (10,2%). Стоит отметить значимую корреляцию между долей голосов против всех списков и числом списков в бюллетене, она составила -0,419. Это означает, что одним из мотивов голосования против всех списков была неудовлетворенность ограниченностью выбора.

По трем упомянутым районам мы посмотрели уровень голосования против всех кандидатов в мажоритарных округах. В Тасеевском районе 10 одномандатных округов, из них в шести было по три кандидата, в трех — по два, и в одном округе был только один кандидат. В округе, где был один кандидат, против него проголосовали 14,8%; против двух кандидатов голосовали от 7,3 до 11,7%; против трех — от 5,1 до 18,1%. В целом по району против всех кандидатов проголосовали 11,0%, что вдвое выше, чем против всех списков.

В Ермаковском районе также 10 одномандатных округов. Из них в пяти округах было по четыре кандидата, в трех по три и в двух по два. Там, где было два кандидата, «против всех» голосовали 19,4 и 26,8%; где три — от 13,2 до 26,3%; где четыре — от 5,9 до 17,4%. В целом по району против всех кандидатов проголосовали 16,5%, что также заметно выше, чем против всех списков.

В Туруханском районе 7 одномандатных округов. В двух округах было по четыре кандидата, в четырех по три и в одном два. Против двух кандидатов голосовали 21,3%, против трех — от 16,2 до 24,1%, против четырех — 15,1 и 20,7%. В целом по району против всех кандидатов проголосовали 20,8%, что немного выше, чем против всех списков.

Мы также посмотрели голосование против всех кандидатов в трех муниципальных образованиях Красноярского края, где выборы проводились по мажоритарной системе. 

В Тюхтетском муниципальном округе три пятимандатных избирательных округа. В двух было по 7 кандидатов, в одном — 8. Против всех кандидатов голосовали 7,3% избирателей (по округам 6,2, 7,6 и 7,7%).

В ЗАТО п. Солнечный пять трехмандатных округов. В двух было по шесть кандидатов, в двух — по семь и в одном восемь. Против всех кандидатов голосовали 15,1%, по округам от 8,9% (там, где было 8 кандидатов) до 19,9%.

В Дзержинском районе прошли совсем неконкурентные выборы. В 15 одномандатных округах баллотировались 16 кандидатов, то есть в 14 округах никакой конкуренции не было. В округе, где было два кандидата, против них проголосовали 12,5%. Против единственных кандидатов голосовали от 17,6 до 45,2%. Всего в районе против кандидатов проголосовали 28,0%.

Следует отметить, что, несмотря на наличие в бюллетене строки «против всех», в ряде кампаний зафиксирована довольно высокая доля недействительных бюллетеней. Так, из 45 красноярских кампаний по смешанной системе в 17 доля недействительных бюллетеней по единому округу превысила 3%. Минимальная доля получилась в Казачинском районе (1,29%). При этом выделяются два муниципальных образования с очень высокой долей недействительных бюллетеней — Шарыпово (13,6%) и Большеулуйский район (15,8%). Если их исключить, то наибольший уровень фиксируется в Саянском районе (7,55%), а медианный — в Туруханском (2,38%).

Без учета двух районов с аномальными показателями доля недействительных бюллетеней демонстрирует значимую корреляцию с долей голосов против всех списков (0,439). В то же время корреляция с числом списков не значима (-0,224). Из этих данных можно сделать вывод, что даже при наличии строки «против всех» часть недействительных бюллетеней используется в качестве выражения протеста.

Важно также учесть, что в шести кампаниях из 45 в бюллетенях не было КПРФ. Можно было ожидать, что это будет стимулировать протестное поведение. Однако это ожидание оправдалось лишь частично. Доля голосов против всех списков в этих шести кампаниях варьировалась от 8,3 до 16,6%, медиана оказалась на уровне 14,1%. Доля недействительных бюллетеней варьировалась от 3,8 до 13,6%, медиана была на уровне 6,0% (без Шарыпово максимум 7,6%, а медиана 5,3%). Таким образом, отсутствие в бюллетене КПРФ не было единственным и даже главным мотивом протестного поведения.

В мажоритарных округах в исследованных шести кампаниях Красноярского края доля недействительных бюллетеней была в основном невелика: в Дзержинском районе 1,1% (по округам от 0 до 3,0%), в Тасеевском районе 1,5% (по округам от 0,8 до 3,4%), в ЗАТО п. Солнечный 2,3% (по округам от 0,9 до 3,8%), в Тюхтетском муниципальном округе 2,3% (по округам от 1,5 до 2,7%), в Ермаковском районе 2,4% (по округам от 0,4 до 3,9%); лишь в Туруханском районе она была несколько выше — 3,4% (по округам от 0,6 до 6,9%).

В Калужской области смешанная система применялась только в Калуге. Здесь по единому округу против всех списков проголосовало 6,4%, но и доля недействительных бюллетеней, как уже отмечено, была заметной — 4,7%. По одномандатным округам против всех кандидатов голосовало 10,7% (по округам от 4,6 до 16,2%), а недействительные бюллетени составили 6,2% (по округам от 3,6 до 8,7%). Значимой корреляции между долей голосов против всех кандидатов и долей недействительных бюллетеней не было (коэффициент 0,203). Не значима и корреляция между числом кандидатов и долей голосов «против всех» (-0,287), еще ниже корреляция у числа кандидатов с долей недействительных бюллетеней (-0,135).

На выборах по мажоритарной системе мы исследовали выборочно шесть муниципальных образований.

В Обнинске, где было 30 одномандатных округов, против всех кандидатов голосовали 17,2% (по округам от 9,8 до 32,9%, в округе с наибольшим уровнем протестного голосования выборы не состоялись). Доля недействительных бюллетеней составила 5,0% (по округам от 1,9 до 8,8%). Здесь мы видим четкую значимую корреляцию голосования «против всех» с числом кандидатов (-0,682). У доли недействительных бюллетеней нет значимой корреляции ни с числом кандидатов, ни с голосованием «против всех».

В Боровском районе 15 одномандатных округов. Против всех кандидатов голосовали 13,9% (по округам от 8,1 до 31,1%). Недействительных бюллетеней оказалось 4,3% (по округам от 0,6 до 7,6%). Здесь тоже значимая корреляция голосования «против всех» с числом кандидатов (-0,526).

В Барятинском районе три пятимандатных округа. Против всех кандидатов голосовали 8,2% (по округам от 7,3 до 9,5%). Недействительные бюллетени составили 2,4% (по округам от 1,5 до 2,9%).

В Малоярославецком районе пять трехмандатных округов. Против всех кандидатов голосовали 10,2% (по округам от 8,1 до 11,8%). Недействительные бюллетени составили 6,1% (по округам от 4,2 до 8,8%).

В Сухиничском районе три пятимандатных округа. Против всех кандидатов голосовали 7,8% (по округам от 5,3 до 9,1%). Недействительные бюллетени составили 2,4% (по округам от 1,3 до 3,8%).

В Юхновском районе также три пятимандатных округа. Против всех кандидатов голосовали 12,4% (по округам от 10,2 до 14,2%). Недействительные бюллетени составили 2,7% (по округам от 2,3 до 3,3%).

Таким образом, мы можем сделать вывод, что там, где предусмотрена возможность голосования «против всех», значительная часть избирателей пользуется этой возможностью. Одним из главных мотивов такого голосования является недовольство ограниченным выбором.

* Признаны российскими властями экстремистскими организациями и их деятельность запрещена на территории Российской Федерации.

** Генпрокуратура признала нежелательными организациями британские структуры Open Russia Civic Movement и Otkrytaya Rossia. Российская «Открытая Россия» заявила о прекращении своей деятельности из-за опасений преследований активистов.