Что показывает публикация номеров паспортов участников электронного голосования
По поводу «утечки паспортов» с электронным голосованием не могу не продолжить. Много лет назад, когда деревья были большими, а я меньше работал с большими данными, я начал (и, эх, не закончил) книгу под названием «скрытые данные», которая была посвящена извлечению данных из многочисленных кодов, численных и буквенных, которые нас окружают. Там было о том как читать ОГРН, ИНН и так далее, бесконечное число кодов для расшифровки. Более 99 я тогда проанализировал и, даже, — вздох, — тогда ещё думал формулировать их онтологию ибо многие были взаимосвязаны.
Номера паспортов в России — это тоже некоторые уникальные коды, не менявшиеся структурно десятилетия, чем-то похоже на Social Security Numbers в США, с одной стороны объект пристального внимания и страха, с другой стороны малозначащие сами по себе.
Что важно знать о номере паспорта:
- номера паспортов не уникальны (не спрашивайте меня, я не отвечу), просто посмотрите на портал госуслуг и вспомните что там СНИЛС, а не номер паспорта. Подробностей тут не расскажу;
- в отличие от других кодов, у него нет проверочного номера;
- первые 2 цифры серии паспорта — это код субъекта федерации, следующие 2 цифры серии — это номер года печати бланка, как правило соответствует или предшествует дате выдачи паспорта;
- остальные цифры инкрементальны, но нет какого-то известного алгоритма, как они распределялись по УФМС/ОВД для выдачи, поэтому нельзя оценить по номерам паспортов, например, общее число выданных паспортов за год или дату выдачи конкретного.
Из-за всего этого прямое раскрытие номеров паспортов проголосовавших дистанционно — это, конечно, не раскрытие персональных данных. Это раскрытие факта голосования, да, но не персональных данных формально.
Фактически эту базу стоит воспринимать как состоящую из трех значений:
- номер паспорта;
- признак, что его владелец жив;
- признак, что его владелец использовал интернет-голосование (имеет телефон, компьютер и т. д.).
Для всех кто находится в правовом поле эти данные ничего не дадут, потому что большинство подобных пользователей не оперируют базами с паспортными данными людей.
А вот если мы говорим о неэтичных/пограничных моделях использования данных, то они, конечно, есть.
- Всяческие торговцы базами «база покупателей БАДов», «база игроков Форекс», «база посетителей казино» могут теперь обогащать свои данные дополнительной информацией, голосовал ли человек онлайн. Можно ли это применить во вредоносных целях? Я по-прежнему не могу придумать. Вижу лишь возможность обогащения одних баз данных другими данными.
- Контроль голосования на крупных предприятиях. Если предположить, что на некоторых предприятиях контролируют явку граждан на выборы, то о проверке голосовавших на УИКах руководство предприятий может договориться на месте, а проверку проголосовавших онлайн можно сделать только с помощью вот такой вот базы.
- Косвенная социология, вроде той, что делала «Медуза» по номерам бланков паспортов, выявляя потенциальные возрастные и территориальные группы голосовавших. Очень сомнительная социология, потому что нет возможности сравнить с демографией голосовавших в принципе, а не только онлайн.
Выводов у меня нет, я по прежнему считаю, что персональных данных здесь нет, но публикация базы паспортов (базы хэшей) — это ошибка.
Кстати, когда в мае 2019 года я писал о том, как реально извлекать закодированные персональные данные из цифровых подписей к документам — вот это была реальная утечка данных. Хочешь узнать чей-то СНИЛС, найди документ который этот человек подписал цифровой подписью ©.
Там тоже применялось «кодирование информации», но без хэш сумм.
Вся эта ситуация и многочисленные ранее говорят нам постоянно лишь об одном непреложном факте — в России нет регулятора защищающего права граждан на приватность. Обсуждать роль Роскомнадзора — это просто бессмысленно тратить время. Нужна ли реформа в этой сфере? Необходима.
