Инициаторы референдума по пенсионной реформе прошли только первый этап

Вчера я давал комментарии по поводу согласования в ЦИК вопросов референдума по пенсионной реформе сразу двум СМИ – «Коммерсанту» и ВВС. Как обычно, СМИ сократили мои комментарии (и это нормально). Но раз уж высказался, хочется довести до своих читателей более развернутый комментарий.

Итак, первый же вопрос: действительно ли событие беспрецедентное? Ответ: да, если вести отсчет от принятия второго ФКЗ «О референдуме Российской Федерации» 2004 года (который некоторые эксперты не без основания окрестили «законом о недопущении референдума»). Насколько я помню, за 14 лет, прошедших с того момента, инициаторы референдума впервые преодолели этот самый первый этап.

Но в период действия первого закона, принятого в 1995 году, ситуация была другая. Тот закон был более либерален: не было серьезных препятствий для регистрации инициативной группы, и срок для сбора подписей составлял три месяца, а не 45 дней, как сейчас.

Правда, и по тому закону ни разу провести референдум не удалось. Но все же тогда трем инициативным группам удалось дойти до предпоследнего этапа. Тогда еще не требовалось согласовывать вопрос референдума с ЦИК, инициативные группы (в количестве не менее 100 человек) регистрировали избирательные комиссии субъектов РФ.

Трем инициативным группам в 1999–2000 годах удалось не только зарегистрироваться, но и собрать подписи. Это была группа Н.Н. Гончара, пытавшаяся инициировать референдум по вопросу об объединении с Беларусью, организованная СПС во главе с С.В. Кириенко группа, пытавшаяся инициировать референдум сразу по четырем никак не связанным между собой вопросам, и группа экологов, пытавшаяся организовать референдум по трем вопросам, один из которых был связан с запретом ввоза из других государств радиоактивных материалов.

Во всех трех случаях ЦИК отказала в инициативе проведения референдума, забраковав значительную часть подписей. Насколько я помню, все три группы погорели на том, что они оформляли подписные листы по правилам, предусмотренным Федеральным законом «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», а не по правилам, предусмотренным ФКЗ «О референдуме Российской Федерации», который имеет приоритет. Если Федеральный закон требует для большинства избирателей указывать только год рождения, то ФКЗ требовал (и сейчас требует) указывать полностью дату рождения.

Теперь все еще сложнее. Проведение собрания подгруппы инициативной группы в одном из регионов, согласование вопроса с ЦИК и регистрация подгруппы в региональном избиркоме – это только самый первый этап.

Следующий этап – проведение собраний не менее чем в половине регионов и регистрация в региональных избиркомах не менее 43 таких подгрупп, на что отводится не более двух месяцев. После этого ЦИК должна зарегистрировать инициативную группу. При этом желательно не ограничиваться 43 регионами, так как собирать подписи можно будет только там, где есть зарегистрированная подгруппа.

Третий этап – сбор подписей, на который, как я уже отметил, отведено всего 45 дней. Потом подписи будут проверяться ЦИК (точнее, привлеченными экспертами из правоохранительных органов). При этом в нынешнем законе о референдуме, как и в законах о федеральных выборах, как избыток представляемых подписей, так и допустимая доля брака в них не могут превышать 5%, что является весьма жестким требованием. А проверяющие подписи эксперты не несут ответственности за свои «заключения» (которые по сути и заключениями не являются). Так что уже давно сложилось мнение, что забраковать подписи при наличии соответствующей воли можно всегда.

Но даже после успешного прохождения проверки подписей ФКЗ предусматривает еще один этап – проверку Конституционным Судом. Как она может проводиться – непонятно, прецедента пока не было.

И только после прохождения всех этих этапов должен быть назначен референдум, и стартует агитационная кампания. Впрочем, остается еще один барьер – явка должна быть не менее 50%.

Какие шансы, что инициаторы референдума по пенсионной реформе пройдут все эти этапы? Сказать сложно – такого опыта пока ни у кого нет. Степень противодействия со стороны власти тоже пока непредсказуема.

Что касается конкуренции трех групп со своими мало отличимыми друг от друга формулировками вопроса. Полагаю, что на втором этапе они друг другу мешать не будут. Может быть, даже хорошо, что групп несколько – больше шансов, что хотя бы одна этот этап преодолеет.

Но вот когда дело дойдет до сбора подписей, уже желательно не дробить силы. Во-первых, срок очень сжатый. Во-вторых, группы на этом этапе уже будут мешать друг другу: неискушенные избиратели, поставив подпись у одной группы, могут решить, что у другой они уже не должны подписываться.

Наконец, последний вопрос: как я сам отношусь к идее проведения такого референдума? Я полагаю, что вопрос о пенсионной реформе – возможно, самый подходящий для вынесения на всенародное голосование.

Особенно если сравнить его с вопросами, которые ранее пытались выносить на референдум. Скажем, вопрос о ядерных отходах. Многие ли граждане понимают, что это такое и какова их реальная опасность? Здесь преобладают мифы и фобии. Да и многих ли этот вопрос интересует, пришло бы на такой референдум 50% избирателей?

Здесь же вопрос, который волнует буквально всех. Конечно, не все могут сразу составить правильное представление о последствиях реформы, но на то и должна быть направлена агитационная кампания, где как сторонники, так и противники реформы должны иметь возможность изложить свои позиции. И у меня нет сомнений, что явка на таком референдуме превысит 50%.

Я не знаю, как относится к идее данного референдума власть. Но если она способна мыслить стратегически, то референдум должен быть нужен и ей. Проводить болезненную реформу без одобрения граждан, точнее, при их готовности к широкой протестной активности, проблематично. Власть должна выйти к людям и как можно более понятно объяснить свои планы, убедить людей в их необходимости и правильности. Референдум – самый лучший способ для этого.