«Информация основана на предположениях»: какие отписки дают правоохранители

Тверской районный суд Москвы зарегистрировал административный иск активиста Азата Габдульвалеева к представителям Генпрокуратуры и ЦИК России. Он пытается заставить правоохранителей разбираться с теми нарушениями на выборах, которые нашли волонтеры, потратив тысячи часов.

Активист Азат Габдульвалеев обратился в Генпрокуратуру еще в январе. В своем заявлении он указал, что на 11 избирательных участках в Татарстане итоги голосовании на выборах президента 18 марта 2018 года имели признаки фальсификации (ст.142.1 УК РФ). Причиной для подозрения стали записи с камер видеонаблюдения, где видны вбросы, фальсификация явки и вольный подсчет. 

«Прокуратура, недолго думая, переправила мое заявление в ЦИК России, которая в свою очередь ответила, что не обладает компетенцией и полномочиями проверять упомянутые факты. Мне такая работа не понравилась. Я давно не жду чудес от наших славных госорганов, но в данном случае рассчитывал на большее. Как гражданин я имею право на получение адекватного ответа. Если это невозможно, то мой ответ должен быть перенаправлен в надлежащую инстанцию, в следственные органы. Сразу оговорюсь, что у меня уже есть большой опыт, показывающий неэффективность прямых обращений в Следственный комитет. Я хочу, чтобы информация о преступлениях поступила правоохранителям от ЦИК РФ или от Генпрокуратуры. Это их обязанность. Пусть работают!» — говорит активист.

«В компетенцию не входит»

Пока же ответственные органы предпочитают собственноручно ограничивать свою ответственность. Начальник отдела Генпрокуратуры Ирина Заруцкая перекинула обращение активиста в ЦИК РФ, который «не обладает компетенцией и полномочиями по проверке сообщений о преступлении». Секретарь ЦИК России Майя Гришина не предприняла никаких действий, чтобы направить заявление в орган или должностному лицу, в компетенцию которого входит решение поставленных вопросов.

Удивляться не приходится, следственные органы из раза в раз изобретают формулировки для аргументированных отписок наблюдателям. Не так давно «Голос» получил ответ на свою просьбу разобраться в причинах расхождения в протоколах и на видео с 96 избирательных участков в Кемеровской области. Следственное управление СКР по Кемеровской области рапортует: 

«Информация основана на предположениях и не содержит конкретных сведений об обстоятельствах, указывающих на признаки фальсификации итогов голосования». 

Ему вторит Следственное управление СК России по Кабардино-Балкарской Республике: 

«Предоставленная информация направлена в избирательную комиссию КБР для проверки, где установлено, что в ходе голосования избирателей и подведении итогов голосования в участковые избирательные комиссии по отмеченным 19 избирательным участкам республики обращения от лиц, осуществлявших наблюдение за ходом голосования, а также избирателей, не поступало». 

Вступает Следственное управление СКР по Краснодарскому краю: 

«По результатам проверки полученные сведения не подтвердились. По сообщению избирательной комиссии Краснодарского края нарушений избирательного законодательства в ходе выборов президента не установлено».

«Позиция Следственного комитета сводит на нет саму идею видеонаблюдения на выборах. Ради чего миллиардные затраты из бюджета и тысячи часов никому ненужного видео, которое отказываются изучать правоохранители, а через год вообще отправляют в утиль?» — недоумевает сопредседатель движения «Голос» Юрий Гурман.

Выйти из сумрака 

Если Азату Габдульвалееву удастся добиться справедливости в суде, ЦИК России и Генпрокуратура вынуждены будут направить свидетельства фальсификации в Следственный комитет. 

«СК не сможет перенаправить сообщение о преступлениях в ЦИК РФ, как он обычно делает, поскольку оно изначально придет оттуда. Тогда СК будет вынужден направить его по своим региональным подразделениям по подследственности. Местные отделы СК проведут формальную проверку и вынесут процессуальное решение. Скорее всего, отказ в возбуждении уголовных дел. При этом они упомянут, что бюллетени, избирательную документацию и видеозаписи проверить невозможно — истек срок хранения», — прогнозирует развитие событий активист. Тем не менее, он видит свою цель в том, чтобы попытаться отучить ЦИК РФ и прокуроров от тиражирования формальных отписок. 

«К сожалению, даже при благоприятном решении суда это будет лишь тактический успех, синица в руке. Журавль в данном случае — возбуждение уголовных дел и суд над фальсификаторами. Возможен и умеренный эффект, когда никого не осудят, но будут приняты кадровые решения. Это может несколько снизить уровень фальсификаций в отдельных регионах. В Казани после многочисленных заявлений о преступлениях, поданных активистами после 2012 года, после двух таблиц фальсификаций, после разоблаченных вбросов, перестали приписывать явку. Хотя ни одно дела не было возбуждено. Часть наиболее одиозных председателей лишилась своих постов», — рассказывает Азат Габдульвалеев.

«Голос» также обращает внимание на многочисленные «сложности», которые вызывает у правоохранителей анализ явки по видеозаписям. Об этом свидетельствует устойчивое нежелание следствия возбуждать уголовные дела, считает Юрий Гурман: 

«Возможно, стоит демонстрировать нарушения более наглядно, например, размещая над урнами табло, отображающее число проголосовавших. Если такие табло будут находиться в поле видимости камер, отмахнуться от доказательств, как это происходит сейчас, будет гораздо сложнее».

Поддержать борьбу «Голоса» за честные выборы рублём.