Александр Кынев: «Сегодня перед оппозицией стоит задача создания демократической партии с нуля»

Журналист Леонид Мартынюк побеседовал с Александром Кыневым, специалистом в области региональных политических процессов, о сентябрьских выборах в России, ошибках и достижениях либеральной оппозиции и потенициальной стратегии на парламентских выборах 2016 года.

Леонид Мартынюк: Есть гипотеза, что Кремль допустил Демократическую коалицию к выборам только в Костроме для того, чтобы взять реванш за ярославские и московские выборы 2013 года. В первом случае депутатом областной Думы стал Борис Немцов, а во втором – Алексей Навальный, который хотя и проиграл выборы мэра Москвы, но набрал 27% голосов. Эта версия реалистична?

Александр Кынев: Нет, я думаю, что [Демкоалиции разрешили участвовать в выборах] в Костроме с вполне понятной целью: возникли слишком явные публичные скандалы с недопусками оппозиции в Магаданской и Новосибирской областях. Нужно было сделать вид, что [недопуски – это] не указание из Москвы, а местное самоуправство, что Москва, наоборот, поддерживает конкуренцию в регионах. Для этого выбрали наиболее сложный регион: в [Костроме] существует высокая конкуренция среди оппозиции – сильные коммунисты, эсеры, «яблочники». Кроме того, там мало традиционного для демократов электората в виде вузовской и научной интеллигенции. Наконец, областью руководит не самый сильный губернатор (Сергей Ситников. –Прим. ред.), у которого, мягко говоря, нет больших сторонников в Москве. Более влиятельные губернаторы могли от такой чести избавиться, используя московские связи, но [в Кремле] выбрали того, кого не будет сильно жалко [обвинить в провале], если бы не удалось остановить оппозицию. В совокупности эти факты и предопределили допуск к выборам Демократической коалиции.

Л.М.: То есть вы не думаете, что это изначально планировалось: в двух регионах не допускать оппозицию, а в третьем – допустить?

А.К.: Нет, не думаю. Еще с весны все люди, сколь-либо близкие к выборам, точно знали, что в Кремле дано указание не пускать [оппозицию] нигде. Решение о Костромской области принималось на коленке и в процессе [избирательной кампании].

Л.М.: Как вы в целом оцениваете кампанию?

А.К.: В целом высоко, учитывая стартовые возможности. Есть регионы, где работать очень тяжело, – там массовые фальсификации и жесткое силовое противодействие. А есть регионы, где работать можно, но нужно учиться. Кострома – это не тот регион, где все предрешено; он плюралистичный, привычный к избирательным технологиям, там можно честно побеждать. Развитые демократические традиции и ментальность этого региона делает его похожим на соседний Ярославль.

То, что было сделано оппозицией за три недели, – фантастическая работа. Креатив был хороший, но какие-то нюансы, штрихи, на мой взгляд, можно было сделать по-другому. Например, Кострома – регион возрастной, и в том же ПАРНАСе есть большое количество симпатизантов, людей известных, которые хорошо воспринимаются людьми старших возрастов: Олег Басилашвили, Наталья Фатеева, Лия Ахеджакова... Несколько их поездок в регион имели бы позитивный эффект.

Л.М.: В чем тогда главная причина неудачи демократов в Костроме?

А.К.: На мой взгляд, фундаментальная причина в том, что у Демократической коалиции пока еще мало опыта для собственных избирательных региональных компаний. В коалицию входит в основном московская публика, у которой столичный опыт, а Россия очень разнообразна – все регионы обладают своими особенностями. У оппозиции есть и креативность, и энергетика, но опыта не хватает. У ПАРНАСа раньше не было опыта региональных кампаний, потому что нет региональной сети. То, что делали кандидаты партии за последние годы на выборах, – это такая махровая любительщина. Чудовищные листовки, чудовищные тексты, полное непонимание того, кто избиратель, о чем с ним говорить, что надо делать, и так далее.

Второе – не самый удачный список. Мне изначально не нравилась идея ставить Илью Яшина лидером списка. На мой взгляд, это была ошибка: Яшин не являлся «паровозом» ни в каком виде. Его известность вне Москвы минимальна. А сам типаж – человека из московской тусовки – чужероден для региона. У кандидата пафосный, гламурный вид, стилистика, мягко говоря, не совсем понятная людям в провинции, где реагируют либо на личную репутацию, которая зарабатывается в регионе годами, либо на федеральную известность, когда выдвигается действительно известный человек. Даже Касьянов, бывший премьер, может быть, воспринимался бы нормально – как статусный человек, а Яшин, с точки зрения местного избирателя, тем более возрастного, статусным не является. Невзирая на его умение хорошо говорить и так далее, он чужероден.

Л.М.: Что надо было сделать в таком случае?

А.К.: Более правильным было бы делать ставку на местных кандидатов – на того же Владимира Андрейченко (бывший вице-губернатор области, проходивший вторым номером в списке ПАРНАСа. – Прим. ред.) или, может быть, на Николая Сорокина, преподавателя вуза и лидера регионального отделения ПАРНАСа. Почему важны местные кандидаты? Потому что когда в ходе кампании появляется большое количество «чернухи» о малоизвестном избирателю кандидате, в нее скорее поверят. А в отношении понятного, известного кандидата любая «чернуха» не нанесла бы такого ущерба.

Фактически сегодня перед оппозицией стоит задача поиска новых людей, создания демократической партии и сетей с нуля. В этом смысле праймериз имели большую пользу, потому что они позволили найти новых людей. Но дело в том, что, как показывает практика, нельзя одновременно создавать партию с нуля и вести избирательную кампанию. Это задачи крайне тяжело решать параллельно, потому что вы неизбежно будете сталкиваться с огромным количество случайных или ненадежных людей, возможно, даже сознательно засланных. Это цена скоропалительности...

Интервью полностью – на сайте Института современной России